Сергей Довлатов. Остановка на местности. Опыт концептуальной биографии. Максим Гуреев

и самое главное – мы доверяем вам.

      – Благодарю, конечно, за доверие, но я же не писатель!

      – Ну так станете им, дорогой Борис. Слава богу, в России с этим никогда проблем не было. Оказаться в ряду литераторов, которые работают с нами, – это очень почетно, замечу вам.

      – Тем более, – неожиданно включился в разговор «злой следователь», похожий на французского философа-марксиста, – вашего брата никто в Америке не знает в лицо, а вы с ним похожи друг на друга как две капли воды, да и вообще для них, для империалистов, что русские, что евреи, что армяне – все на одно лицо!

      – То есть вы мне предлагаете стать двойником Сережи?

      – Ну можно и так сказать, – «добрый следователь» встал из-за стола и подошел к окну, – а вот собравшиеся здесь коллеги подлечат вас, вернут к жизни, так сказать, и писатель Довлатов поедет покорять Новый Свет, правдиво рассказывать о достижениях советского человека. И еще один момент. Разумеется, Борис, все это между нами. Лишние уши, как говорится, – это лишние проблемы, которые никому из нас не нужны.

      – А что будет с Сергеем?

      – Ничего. Будет жить в Ленинграде, как и жил, или… где он там сейчас?

      – К Луге подъезжает, Николай Николаевич, – не отрываясь от блокнота, откликнулся сартрообразный…

      Сергей проснулся от того, что больно ударился лбом о поручень переднего сиденья автобуса, когда шофер крутанул руль, съезжая с трассы на привокзальную площадь, и тут же резко дал по тормозам.

      Горчичного цвета здание с колоннами дернулось и замерло, угрожающе нависнув над запыленным окном ЛАЗа.

      Значит, вся эта история с помывочной в больнице, двойником и Борисом ему приснилась?

      Получается, что так, впрочем, какое-то смутное ощущение, что он уже видел нечто подобное, проскочило.

      Как вспышка.

      Ладно, пустое…

      С одной стороны, конечно, можно было выдохнуть с облегчением, но, с другой, был раздосадован совершенно, ведь так и не узнал – согласился ли его брат на предложение особистов стать его двойником, пусть все это и происходило во сне, но где-то в глубине подсознания вопрос так и остался без ответа, в подвешенном состоянии, если угодно, и отвечать на него можно было исключительно по своему усмотрению.

      «Конечно, согласился! Было бы глупо отказываться!»

      «Разумеется, не согласился! Как такое вообще могло прийти в голову!»

      «Что за бредовый сон!»

      Часы на здании вокзала показывали полдень.

      Из повести Сергея Довлатова «Заповедник»:

      «В двенадцать подъехали к Луге. Остановились на вокзальной площади… Вокзал… Грязноватое желтое здание с колоннами, часы, обесцвеченные солнцем дрожащие неоновые буквы… Я пересек вестибюль с газетным киоском и массивными цементными урнами. Интуитивно выявил буфет… сел у двери. Через минуту появился официант с громадными войлочными бакенбардами.

      – Что вам угодно?

      – Мне угодно, – говорю, – чтобы все были доброжелательны, скромны и любезны.

      Официант,