Подвиг. Повесть в 7-ми актах. Чревоугодие. Денис Басацкий

что довольно трудно сделать без помощи специальных инструментов. «Значит, опять бушевал. Ничего его не берет». Мужчина, казалось, даже расстроился, что наказание не подействовало, а все его затеи лишь откладывают довольно очевидный финал. Постоялец никогда не изменится, а неуёмный бунтарский характер не сломать никакими тягостными лишениями. Обидно. Вновь и вновь напарываться на извечные грабли, что валяются в огороде, ржавеют понапрасну и не дают прохода, а выкинуть вовсе не позволяет жалостливая скрупулезность. «Может дать ему последний шанс и подождать еще денёк?».

      Не зная чёткого ответа на собственный вопрос, мужчина зашагал к выходу, находясь в крайней печали. Слишком сильно он желал верить, что сможет наладить контакт и обуздать «новенького», но в течение последних двух лет, как постоялец оказался в клетке – сплошные неудачи и разочарования. В идеале, хозяин питомника имел право отпустить его на волю, расписавшись в своей некомпетентности, да вот только внутренние противоречия не позволяли осуществиться столь опасному замыслу. Чрезмерно туго завязаны на «новеньком» обстоятельства прошлых событий и его нежданного появления в стенах питомника, чтобы расставаться с ним по доброй воле. Либо постоялец прогнётся, либо никогда уже не выйдет за пределы решёточного квадрата. И по большому счёту, глубоко плевать, сколько понадобится времени на терапию, хозяин питомника давно предрешил его судьбу. Днём меньше, днём больше, совершенно не важно.

      У самого выхода клетки, пока запирался врезной замок, мужчина случайно заметил нечто блестящее, что валялось на полу. Нагнувшись с высоты своего большущего роста, он поднял кусок слипшейся грязи, покатал между пальцами, очищая от соломенного настила, и выудил совершенно неприятную находку – смятый шарик из пищевой фольги и обрывков полосатой изоленты. Внутри ничего не оказалось, лишь мелкие кусочки обёртки, что наспех разгрызались зубами. «Мерзавец». Мужчину всего аж покорёжило в гневе. Его будто сбило камазной фурой, так что почва под ногами превратилась в зыбучий песок, а все тело стало хлипким и неустойчивым. Он тонул и проваливался в пустоту собственных иллюзий. Если до сего момента хозяин питомника все-таки колебался в принятии судьбоносного решения, то теперь, когда доказательства непокорности «новенького» в руках, другого выбора точно не находилось. И пусть всю оставшуюся жизнь мужчина проведет во грехе, больше никаких скидок и поблажек он давать не собирается.

      – Ты опять за своё, скот. Вернулся к старой жизни? – хозяин питомника наотмашь ударил постояльца кулаком по загривку, прижимая шокер к его спине. Электрический разряд сорвался с кончика трезубца и молниеносно вонзился в тело, на что «новенький» разразился оглушительным воем. Следующий удар током загнал его в самую глубь настила – он зарылся в него полностью, лишь грязная макушка колыхалась от страха и нестерпимой боли. Мужчина решительно выскочил из клетки, направляясь в самое начало вольера, где стояли