Навстречу солнечному ветру. Юлия Устинова

руку и провожу по волосам, ощущая досаду.

      Не лучше ли мне заткнуться?

      И так очевидно, что она думает обо мне, и ворошить прошлое – это полный отстой. Но мне хочется задеть ее, вывести из зоны комфорта, слишком уж я взбешен этой гребаной новостью.

      Дилан прислоняется спиной к стене и пронзает меня тяжелым взглядом. Ее глаза темнеют, как грозовое облако.

      – Тогда что это?

      Взглядом непроизвольно скольжу по ее телу, обтянутому коротким голубым платьем.

      Повзрослев, Дилан стала ещё красивее. Ее волосы с миндальным отливом отросли до поясницы и рассыпались по плечам, а формы стали более соблазнительными. По позвоночнику бежит дрожь, когда представляю ее угловатое юное тело, молочную кожу и взгляд, которым смотрели на меня глаза цвета прибоя.

      Черт… Мне и десяти лет не хватит, чтобы выжечь эти воспоминания.

      Пространство коридора сужается вокруг нас, воздух электризуется, пропуская между нами невидимые разряды. Чертова гравитация сходит с ума, и меня как магнитом тянет к Дилан. Даже отсюда ощущаю запах ее шампуня, еле уловимый аромат духов, замечаю, как пульсирует жилка на хрупкой шее и блестят чуть приоткрытые губы. Взгляд Дилан становится затуманенным. Она проводит руками по животу, бедрам, прижимая ткань платья, будто проверяет, что все еще одета.

      Неужели она тоже сейчас думает о том, как мои пальцы когда-то скользили по ее гладкой сияющей коже?

      Проследив взглядом за ее движениями, я усмехаюсь, приподняв уголок рта. Дилан мгновенно реагирует. Сузив глаза, обхватывает себя руками и поджимает губы, и меня снова окатывает ледяной волной равнодушия.

      Я беру ситуацию под контроль, выдерживая ее колкий взгляд.

      – Ничего. Проехали. Веселого Рождества, кузина, – поворачиваюсь и делаю то, что сам же ей и обещал. Держусь от нее подальше.

      Глава 2. Дилан. Сейчас

      – Он так и сказал?! – удивленно восклицает Спенсер.

      Я закатываю глаза в тот момент, когда изображение на экране снова начинает прыгать.

      У моей лучшей подруги Спенсер Оушен кроме вычурного имени также хватает странных привычек. Ну, во-первых, волонтерство и ее необъяснимая потребность спасти все живое. И не очень живое. В прошлом году она выходила мой кактус, который мама привезла из Флориды в позапрошлом, где, кажется, в последний раз его и поливали. С этого кактуса и началась наша с ней дружба. Во-вторых, Спенс угораздило родиться вегетарианкой на Аляске – в штате, где рыба и мясо буквально сами ходят за людьми. Третья особенность касается умения западать на парней, которые видят в ней лишь лучшую подругу своей сестры. Вообще-то, это только один парень, в которого она безнадежно влюблена всю старшую школу. Его зовут Джексон Янг, и он мой старший брат. Теперь вместе с другим нашим братом Райдером он живет и учится в Кенайском колледже. Справедливости ради стоит отметить, что Оушен планирует отправить туда свое заявление и результаты экзаменов, а значит – эта девочка все еще не сдается.

      Конечно, я не сразу поняла, что именно Джекс стал главной причиной