Выход. Кори Доктороу

на людях. Начала еще в десять лет и с тех пор постоянно совершенствуется. Однако меня не так просто вывести из равновесия.

      – А почему тебя вообще должно что-то смущать? Чтобы смутиться, тебе не должно быть все равно, что думают о тебе другие люди. А тебе вообще наплевать, поэтому какое уж тут смущение!

      Губерт Итд смутился за них обоих, почувствовал, что нужно хоть что-то сказать, хотя бы для того, чтобы Сет не перетянул на себя все внимание.

      – Мне кажется, что ему не все равно, что ты о нем думаешь, – рискнул он.

      И отец, и дочь ухмыльнулись, и тотчас же явственно проявилась поразительная семейная схожесть, вплоть до идентичной двойной ямочки на правой щеке.

      – Поэтому я так себя и веду. Я словно посредник для общения с любым человеком, недостойным его внимания. И в этом посредничестве нет ничего веселого, независимо от того, что он там себе думает.

      – Я не замечал, чтобы ты отказывалась от своих привилегий, Натти, – сказал Джейкоб, обняв ее за плечи. Он позволила ему поддержать руку в течение, казалось, строго вымеренного времени, затем сбросила ее.

      – Не надо, – сказала она.

      Его молчание было красноречиво скептическим. Он передвинул ее тарелку на свое место, нажал на появившееся на столе сообщение «ЗАПРЕЩАЕТСЯ ДЕЛИТЬСЯ ЕДОЙ» и помахал контактной поверхностью на своем рукаве над этим сообщением, затем нарисовал графический ключ большим и указательным пальцем. Он съел последний хэш из солонины и потянулся за ее коктейлем. Она остановила его, сказав: «Это мое». Он довольствовался парами глотков ее кофия.

      – Ну что, может, пригласишь своих маленьких друзей на свой детский праздник? – Он вытер рот и поставил тарелки на робота, который пристыковался к столу.

      – Вы, мальчики, не хотите помыться?

      Сет стукнул по столу, так что меню заплясало, пытаясь понять эти новые инструкции.

      – Классно, брат, и вечером поедим!

      Губерт Итд пихнул его локтем.

      – Надо рассчитаться, наверное, – сказал он.

      – Все уже сделано, – ответил Джейкоб.

      Он подвигал своим рукавом, потом сказал:

      – Машина приедет через пару минут.

[III]

      Конечно, эта машина была не из службы проката автомобилей. Редуотеры – одна из старинных и славных фамилий: был мэр Редуотер, генералы Редуотеры, министр финансов Редуотер и много всяких исполнительных директоров Редуотеров. Машина все же оказалась небольшой, для ограниченного числа пассажиров, однако бесспорно отличалась прочностью, надежностью и, самое главное, матовыми резиновыми шинами на колесах. Губерт Итд подумал, что если заглянуть под кузов, наверняка увидишь нечто любопытное. Многие детали этой машины казались интригующими, например малоприметный логотип «Лонджинс»[3] в самом углу лобового стекла. Подвеска сделала что-то умное, активно скомпенсировав его вес, и это так отличалось от повсеместных допотопных пружин! Он разместился на сиденье, обращенном назад, и увидел, что окна на самом деле вовсе не являются таковыми. Это была толстая броня, покрытая экранами

3

Марка дорогих швейцарских часов.