Золото по ленд-лизу. Повесть. Валерий Николаевич Ковалев

впереди, Абакумов сзади.

      Переступив порог, они оказались в небольшом тамбуре, из которого прошли в прихожую. На ее стенах, отсвечивая глянцем, висели две больших карты: одна армейская, с нанесенной на ней линией фронта, вторая географическая, с обозначением объектов наиболее важных строек в СССР.

      Здесь же, в полукруглой нише, имелась настенная вешалка, рассчитанная на пару десятков персон, несколько мягких стульев, высокое, матово отсвечивающее зеркало, а также набор щеток для чистки платья и обуви. На паркетном полу лежал бухарский ковер ручной работы, с замысловатым узором.

      – Ты пока здесь посиди, подумай, – обернулся к Нарком к генералу, вешая на крючок шляпу и приглаживая жидкие волосы. – А я к Хозяину.

      Абакумов кивнул, снял фуражку и присел на один из венских стульев, а Берия прошел в дальнюю часть прихожей и осторожно постучал в первую слева дверь. Затем вошел, и тихо прикрыл ее за собой. Оставив Абакумова с его невеселыми размышлениями.

      Переступив порог, Нарком оказался в просторной уютной комнате, с весело потрескивающими в камине поленьями и стоящим напротив затененных шторами окон, у глухой стены, кожаным диваном.

      В центре помещения, ближе к камину, за большим широким столом, с разложенной на нем топографической картой, усеянной многочисленными отметками, сидел и делал какие-то пометки в бумагах, человек в полувоенном костюме и с погасшей во рту трубкой. Рядом с ним, у локтя, остывал чай в серебряном подстаканнике, чернела коробка папирос «Герцеговина Флор» и спички.

      – Разрешите, товарищ Сталин? Нарушил тишину Берия.

      Человек продолжил писать, затем неспешно отложил в сторону остро отточенный карандаш и поднял голову.

      – Проходи, Лаврентий. С чем пришел?

      – Как обычно, по делам, Коба.

      – Все у тебя дела, совсем заработался, – человек взял спички, чиркнул одной и раскурил трубку.

      – Вот вчера ко мне Калинин с Микояном и Ворошиловым заезжали – поговорили, «кинзмараули» выпили, тебя вспоминали. А ты не приехал (поднялись вверх густые брови)

      – Очень уж дел много, до утра работаю, – вздохнул Нарком.

      – У всех нас их много, а встретиться, посидеть, надо. Или зазнался?

      – Что ты, Коба, я всегда счастлив быть рядом с тобой. Мамой клянусь, – приложил Берия к груди руку.

      – Ну, вот и приезжай, завтра как раз выходной. И Кабулова с собой прихвати, пускай барашка и сулугуни привезет. Посидим, вспомним молодость, родные места, немножко выпьем.

      – С радостью приеду.

      – Ну, а теперь садись, рассказывай о делах, – сделал пригласительный жест хозяин кабинета.

      Нарком присел на стул у приставного стола, положив перед собой папку.

      Затем доложил о раскрытой в Куйбышеве немецкой резидентуре и захваченной диверсионной группе.

      Вождь, заинтересованно выслушал его и одобрительно хмыкнул.

      – Значит, и туда добрались, подлецы. К нашим засекреченным объектам. Кто проводил операцию, НКВД?

      – Нет,