Григорий без отчества Бабочкин. Анна Зенькова

Я вот до сих пор сомневаюсь, как лучше? Через смартфон заходить? Тогда придётся пароль ставить – на случай, если потеряю.

      А если пароль вдруг забуду, что тогда? Со мной такое сплошь и рядом случается…

      Наверное, придётся всё же на планшет писать. Во-первых, я в этом доме никому не интересен. Во-вторых, у Кристинки свой есть.

      И тоже якобы для чтения! ||

      ▶ Звонила мама. Спросила, накормил ли я Кристинку супом.

      Кристинку, не себя.

      Интересно, она хотя бы догадывается о моём существовании? ||

      ▶ Пока разогревал суп, вспомнил, что ни слова не сказал про уроки. Это странно, потому что об уроках я никогда не забываю. Даже во сне.

      Так вот, первым у нас сегодня был русский. А русский – это моё всё, особенно литература. Ну, может, ещё немецкий.

      Мама говорит, что у меня патологическая склонность ко лжи, поэтому мне и языки хорошо даются. Но где? Где я лгу? Может, когда-то в детстве и фантазировал. Но когда это было… Теперь-то я кристально честный человек. Притом ври, не ври – нужности мне это не добавит. И важности тоже. Важность – такая штука, её надо завоевать.

      А что я могу, если из боевого арсенала у меня только язык, и тот никогда не слушается. Когда мы с ним наедине – тут, конечно, да, я в полном смысле прирождённый оратор. Ну или сочинение какое написать – раз плюнуть. Но если вдруг приходится на публике выступать, тут уж я себя веду как умственно отсталый.

      Вот сегодня тоже отличился. Леокадия Альбертовна – буду называть ее Л. А. – меня самого первого вызвала. Не знаю, может, из-за костюма.

      И даже точно из-за него! Учителя – они же как зловредные вирусы: всегда выбирают самый слабый организм.

      Поэтому я оказался у доски. И так там выступил, что лучше и не вспоминать. У меня вся рубашка на спине вымокла, и даже по вискам, кажется, побежало – от напряжения.

      Л. А. сначала не поняла, почему все смеются. Она как раз журнал заполняла, пока я о себе рассказывал.

      Вот примерно так:

      – Зд-д-драсти… стуй… те. П-п-при-и-в-и-е-т! Меня звут Г-г-гриш. То есть Гриша. Я в… вашем классе… новенькая… Ой! Новенький. Ну, вроде как рубль. Хи-хи. Ученик такой. Вот.

      Оказывается, для новеньких это обязательный ритуал. Вроде крещения огнём у рыцарей!

      Ох… Не знаю, как там у рыцарей, но что-то мне подсказывает – даже на Голгофе обстановка и то была поприятнее. ||

      ▶ В общем, опозорился я по самые уши. А Л. А. даже закашлялась, бедная! Кое-как проговорила:

      – Хорошо, Гриша. Класс у нас дружный. Я уверена, вы с ребятами быстро найдёте общий язык.

      Мг! И тут же обвела всех строгим взглядом, так, предупреждающе. А им это предупреждение – как сигнал к действию, я же знаю. Вот как хаски мои любимые! Этим если нельзя, значит – точно надо!

      В общем, все хихикали, а я стоял и во все глаза смотрел на Геру. Л. А. же его в итоге ко мне за парту посадила! Так вот он один из всего класса не смеялся! Сидел спокойно, что-то в тетрадке рисовал.

      Поразительно, да? Но я как-то сразу воспрял. Что значит поддержка друга! А тут ещё Л. А. наконец смилостивилась и сказала:

      – Можешь садиться,