Григорий без отчества Бабочкин. Анна Зенькова

– поехали! И – оп – мы уже там.

      Вообще, на даче хорошо, уютно. Деревом пахнет. Если бы можно было одному жить, я бы с радостью. Никто тебя не трогает, в шею не толкает, красить окна не заставляет. А папа, конечно, сразу уловил мои робкие мечтания. Есть у него такое свойство… И тут же решил срубить их на корню! Сказал:

      – Вот кисточка, вот краска, вот окно. Намёк понятен? Выполняй!

      Я сказал:

      – Слушаюсь и повинуюсь! – И сделал такое счастливое лицо, чтобы он не подумал, что я издеваюсь.

      А я и не издеваюсь! Я просто стараюсь его не злить. И при этом всё время думаю: «Да не старайся ты так! Он от этого ещё больше злится».

      В общем, я взял кисточку и полез за банкой…

      Я просто по-дурацки забыл, что минуту назад уже поставил её на пол, себе под ноги. Ну и наступил, конечно. По самые уши в эту краску вляпался.

      Так ладно! Я же весь пол измазал, который сырой и даже не покрыт ничем, в смысле лаком. Он тут же пропитался!

      А тут ещё папа явился – работу принимать…

      Я думал, он меня в оконную раму вместо стекла вставит. Сиять в этот мир своими светлыми мыслями! Но нет, он просто посмотрел на меня так… как не знаю кто. Как будто я ему не сын, а какой-то жуткий подкидыш и моё место в просмолённой бочке где-нибудь на дне океана…

      Он всегда на меня так смотрит! Как будто изо всех сил пытается понять, почему у него, такого крутого армейца, получился совсем не крутой, а сваренный всмятку отпрыск.

      Вот и тогда тоже… Я кое-как отмыл ноги, и мы сели в машину. И даже проехали километра два, пока он вдруг не затормозил. И сквозь зубы:

      – Знаешь, я тебя не понимаю.

      Я хотел сказать: «Удивительное совпадение! Я тебя тоже». Но вместо этого просто кивнул. Зачем бесить человека, если у него уже и так от ярости глаза шкворчат, как подгоревшие яйца.

      А он опять:

      – Я серьёзно, парень. Чего ты хочешь?

      А я так кротко:

      – Сейчас или вообще?

      Ну а что я должен был ответить? Звезду с неба? Или больше никогда тебя не видеть? Только чтобы по- настоящему – никогда!

      Он открыл окно и закурил, но это мало спасало. Окно в смысле.

      Я же не переношу дыма. С детства, когда у меня ещё была астма. Потом я её вроде как перерос, но всё равно… от запаха его сигарет сразу мутить начинает.

      А он, как будто нарочно, выдохнул всю эту вонь мне в лицо и говорит:

      – А знаешь, чего я хочу? Врезать тебе как следует. Чтобы у тебя сразу мозги на место стали. Вот сюда.

      Он потянулся и ткнул мне пальцами в лоб. Вроде в шутку, но с такой улыбочкой – подо мной сразу сиденье намокло.

      Не потому, что я обделался!

      Хотя и до этого было не так чтобы далеко…

      Просто я в такие моменты реально теряю связь с телом. Из-за этого его выражения лица. А папа наоборот – только заводится. У него, видно, какой-то внутренний механизм срабатывает, как у Фредди Крюгера[12].

      Тот же тоже питался чужими страхами! ||

      ▶ Я не боюсь. Чего мне бояться, если это – мой папа?! Просто у меня сразу всё во рту пересыхает, и язык, и губы, и я ничего, вот просто ничегошеньки

12

Главный злодей серии фильмов ужасов «Кошмар на улице Вязов» (1984–1991).