365 лучших сказок мира. Братья Гримм

собравшиеся на стенах и строениях, казались дрожащими лоскутами. Балу подошел к водоему, чтобы напиться, Багира начала чистить свою шкуру. Между тем Каа выполз на середину террасы и сжал челюсти так, что они стукнули одна о другую. Глаза всех обезьян обратились к нему.

      – Луна заходит, – сказал он, – но достаточно светло, чтобы видеть.

      Со стен послышался стон, похожий на шелест ветра в листьях.

      – Мы видим, о, Каа!

      – Хорошо. Теперь начинается танец, танец голода питона Каа. Сидите смирно и смотрите.

      Он два или три раза обвел головой круг, потом начал делать своим длинным телом петли и восьмерки, мягкие треугольники, которые превращались в квадраты и в пятиугольные фигуры. Питон не останавливался, не торопился, не отдыхал и все время пел какую-то жужжащую песню. Становилось все темнее и темнее.

      Наконец извилистое тело змеи исчезло, слышалось только шуршание ее чешуи.

      Балу и Багира стояли, как каменные, они слегка ворчали, их щетина поднялась. Маугли же смотрел спокойно.

      – Бандар-Логи, – послышался наконец голос Каа, – можете ли вы без моего приказания двинуться? Говорите.

      – Мы не можем двинуться без твоего приказания, о, Каа!

      – Хорошо. Сделайте ко мне один шаг.

      Обезьяны медленно двинулись. Балу и Багира тоже выступили вперед.

      – Ближе, – прошипел Каа. Обезьяны подвинулись опять.

      Маугли положил руки на Балу и на Багиру, чтобы удержать их, и большие звери вздрогнули, точно внезапно проснулись.

      – Держи руку на моем плече, – прошептала Багира. – Касайся меня, не то я вернусь… я вернусь к Каа.

      – Да ведь Каа только кружится в пыли, – сказал Маугли, – уйдем.

      Все трое пробежали через проломленную стену в джунгли.

      – Ой, – сказал Балу, остановившись под большими деревьями. – Никогда в жизни я больше не буду биться вместе с Каа! – И он вздрогнул всем телом.

      – Он знает больше нашего, – дрожа сказала Багира. – Если бы я осталась, я скоро сама пошла бы к нему в челюсти.

      – Сегодня у него будет и без того хорошая охота, – заметил Балу.

      – В чем же дело? – спросил Маугли, не знавший силы питона, который умел взглядом приманивать к себе добычу. – Я видел только большую змею, которая описывала в пыли какие-то глупые круги и фигуры. И у него совсем разбит нос! Ха-ха-ха-ха!

      – Маугли, – сказала Багира, – его нос разбит из-за тебя, из-за тебя же изорваны мои уши, бока и лапы, а шея и плечи Балу искусаны. Ни Балу, ни Багира не будут с удовольствием охотиться еще много-много дней.

      – Правда, – сказал Балу, – но это ничего. Мы спасли человеческого детеныша.

      – Он дорого обошелся нам, мы покрыты ранами. У меня выдергали почти половину шерсти на спине, наконец наша честь пострадала. Подумай, Маугли: мне, черной пантере, пришлось просить защиты у Каа. А потом я и Балу оба оглупели, как маленькие птички, глядя на танец Каа. И все это вышло из-за того, что ты, человеческий детеныш, побежал играть с племенем обезьян.

      – Ты права, вполне права, –