365 лучших сказок мира. Братья Гримм

меня, – очень вежливо сказал слон-дитя, – но не видали ли вы где-нибудь поблизости крокодила?

      Крокодил подмигнул другим глазом, приподняв из ила свой хвост; слон-дитя вежливо шагнул назад; ему не хотелось, чтобы его били.

      – Подойди-ка сюда, малыш, – сказал крокодил. – Почему ты это спрашиваешь?

      – Прошу извинения, – очень вежливо ответил слон-дитя, – но мой отец бил меня; моя мать меня била, словом, меня били все, не говоря уже о моем рослом дядюшке страусе и моей высокой тетушке жирафе, которые жестоко лягаются; не упоминая также о моей толстой тетке, гиппопотамихе, и моем волосатом дяде, бабуине, и включая двухцветного питона скал с его чешуйчатым, похожим на бич хвостом, который бьет больнее всех остальных; итак, если вам не очень этого хочется, прошу вас не стегать меня хвостом.

      – Поди сюда, малыш, – протянул крокодил, – дело в том, что я крокодил. – И чтобы доказать, что он говорит правду, крокодил заплакал крокодиловыми слезами.

      Слон-дитя перестал дышать от удивления; потом, задыхаясь, опустился на берегу на колени и сказал:

      – Именно вас я искал все эти долгие-долгие дни. Не согласитесь ли вы сказать, что вы кушаете за обедом?

      – Подойди поближе, малыш, – сказал крокодил. – И я шепну тебе это на ушко.

      Слон-дитя пододвинул свою голову к зубастой пасти крокодила, и крокодил схватил слоненка за его короткий нос, который до той самой недели, до того дня, часа и до той минуты был не больше сапога, хотя и гораздо полезнее всякой обуви.

      – Кажется, – сказал крокодил (он сказал это сквозь зубы), – кажется, сегодня я начну обед со слоненка.

      Услышав это, моя любимая, слоник почувствовал досаду и сказал в нос:

      – Пусти! Мне больно!

      В эту минуту двухцветный питон скал опустился с берега и сказал:

      – Мой юный друг, если ты сейчас же не потянешь свой нос изо всех сил, я полагаю, твой новый знакомый, покрытый патентованной кожей (он подразумевал «крокодил»), утащит тебя в глубину этого прозрачного потока раньше, чем ты успеешь проговорить: «Джек Робинзон».

      Именно таким образом всегда говорят двухцветные питоны скал.

      Слон-дитя послушался питона скал; он присел на задние ножки и стал дергать свой нос из пасти крокодила; он все дергал да дергал его, и нос слоненка начал вытягиваться. Крокодил же возился и бил по воде своим большим хвостом, так что она пенилась; в то же время он тащил слоника за нос.

      Нос слоненка продолжал вытягиваться; слоник расставил все свои четыре ножки и не переставал дергать свой нос из пасти крокодила, и его нос становился все длиннее и длиннее. Крокодил же водил по воде своим хвостом, как веслом, и все тянул да тянул слоника за нос; и каждый раз, как только он дернет за этот носик, тот сделается длиннее. Слонику было ужасно больно.

      Вдруг слон-дитя почувствовал, что его ноги скользят; он так и поехал на них по дну; наконец, говоря в нос, который теперь вытянулся почти на пять футов, слоненок выговорил: «С меня довольно!»

      Двухцветный