Ради милости короля. Элизабет Чедвик

ежегодной воинской службы.

      – Нет, – покачал головой Роджер, – я предпочитаю сам приглядывать за своим имуществом. К тому же это дает возможность навестить Монфике, Корбон и прочие нормандские поместья.

      Ее взгляд стал колючим.

      – Но ты по-прежнему близок к королю?

      – Я постоянно напоминаю ему о своем существовании. Непохоже, чтобы король намеревался принять решение по землям отца, но я преданно служу ему не забывая заключать союзы и заводить связи при дворе.

      – Твое время настанет, я чувствую это нутром.

      – Надеюсь, – вздохнул Роджер, – но этому не способствует тот факт, что деверь Гундреды назначен юстициарием. Пока в его руках столько власти, я вряд ли получу наследство.

      Юлиана подняла тонкую золотистую бровь:

      – Да, Ранульф де Гланвиль юстициарий, но не конец и начало всего.

      – Он будет всячески служить интересам своей семьи. Мне остается лишь надеяться, что я не поскользнусь и не упаду, – криво улыбнулся Роджер. – Но я весьма терпелив.

      – Ты подобен котлу с водой на медленном огне, – заметила мать. – Долго не закипаешь, но достаточно подбросить в огонь пару веток, и польется через край.

      Роджер вопросительно взглянул на нее.

      – Я думаю о Форнхеме.

      – Сейчас все иначе, – покачал головой он. – Тогда я принял решение, поскольку меня ничего не ждало и тянуть было незачем. На этот раз в конце ждет награда… а если нет, в том лишь моя вина.

      Юлиана наблюдала, как голуби клюют зерно вокруг ее изящных туфель.

      – И все же, сын, в тебе это есть. Глядя, как ты скачешь верхом, я вижу, что в тебе пылает огонь.

      – Я всегда владею положением, – возразил он.

      – И это к лучшему, – пристально взглянула на него Юлиана.

      Мимо прошли две служанки, возвращаясь из сыроварни. Обе присели в реверансе перед Роджером и Юлианой. Одна из них слегка напомнила Иду де Тосни – яркими карими глазами и блестящими темными бровями, – и взгляд Роджера на мгновение задержался на ней. Его мать, как всегда, оказалась наблюдательна.

      – Возможно, в ожидании милости Генриха тебе следует найти богатую жену, – заметила она.

      – Это тоже во власти короля, – скривился Роджер. – Как главный владелец лена, я не могу жениться без его позволения, а он дарует мне только то, что выгодно ему самому.

      – Но разве ты не думал об этом? – Взгляд ее карих глаз был слишком проницательным, чтобы Роджер не испытал беспокойства.

      – Ничего стоящего упоминания, – уклончиво ответил он. – Время терпит.

      – Возможно, но, пока ты не женился и не обзавелся детьми, сыновья Гундреды – твои наследники, – предупредила она. – Поразмысли об этом.

      Роджер неловко передернул плечами. Слова матери были неприятной правдой, с которой он давно смирился. Роджер не солгал ей. Он действительно не думал всерьез о том, чтобы жениться, поскольку не встретил девушки, характер и приданое которой отвечали бы его требованиям. Ида оставалась мечтой, а он был достаточно