Украшение и наслаждение. Мэдлин Хантер

вы беспокоились о моей репутации?

      – Насколько было возможно при столь неблагоприятных обстоятельствах.

      – Вы не усматриваете некоторой иронии в этой истории, лорд Саутуэйт?

      Поразмыслив секунду-другую, он отрицательно покачал головой:

      – Нет, не вижу никакой иронии. И даже если бы вчера мы пришли к соглашению, то я бы все равно приложил все усилия, чтобы избавить вас от скандала.

      Что?! Он снова заговорил об этом?!

      – Вы, должно быть, испытаете облегчение, узнав, что я заплатил мужчинам, собравшимся в вашей гостиной, когда я к вам приехал. И я заставил их пообещать, что они будут молчать о том, что их прислал мистер Уэдерби, – продолжал граф. – Будем надеяться, что до моего прибытия ваше интервью с ними носило скромный характер. А если нет, то мне остается только молиться о том, что ни одного из них вы не заставили раздеваться.

      Он еще и отчитывал ее! Причем с таким видом, будто имел на это право!

      – Лорд Саутуэйт, я приехала к вам, чтобы заявить: «Дом Фэрборна» не нуждается в вашем одобрении его деятельности, а также во вмешательстве в нее. И хочу заметить, что вы слишком много себе позволяете. Начать с того, что вы не имели права отсылать этих людей. Но вы еще и заплатили им за молчание – как будто я совершила преступление, которое следует замалчивать.

      – Нет речи ни о каком преступлении, мисс Фэрборн. Вы просто совершили ошибку. Уж простите, если я буду говорить откровенно, но…

      – А если я не прощу вас, то вы будете ко мне снисходительнее?.. Что-то не верится!

      Граф вздохнул, и ей показалось, что в этом его вздохе была снисходительность.

      – Пожалуйста, мисс Фэрборн, продолжайте.

      – Так вот, сэр, ваше вмешательство в мои дела нежелательно. И ваша помощь мне не требуется. Долгое время вы были невидимым и неизвестным инвестором, так что и продолжайте им оставаться.

      – Но, мисс Фэрборн, с кончиной вашего отца положение изменилось. Мы с вами две половинки финансового целого, и теперь ваша мешает моей. Я вмешиваюсь, потому что считаю необходимым свое вмешательство и вижу, что оно уместно.

      Тут на обезоруживающе красивом лице графа снова появилась улыбка, и, к ужасу Эммы, эта улыбка настолько пленила ее, что она уже не могла на него злиться. Более того, она теперь смотрела на графа словно завороженная.

      А он между тем продолжал:

      – Но я не требую от вас какого-то особого поведения. Поверьте, я не настолько лицемерен. Я всего лишь настаиваю на скромности, не более… Ведь как только узнают о нашем партнерстве, наши репутации окажутся тесно связанными. Поэтому я предпочел бы обойтись без скандала. – В очередной раз улыбнувшись, граф добавил: – Уверен, что вы это понимаете.

      – Ваше беспокойство неуместно, сэр. Я ведь простолюдинка, поэтому никак не могу повредить вашей репутации, что бы ни сделала. Я слишком незначительна, чтобы стать причиной сплетен или скандала. Да и не привыкла я вести себя так, чтобы вызывать их. Я даже ответила отказом графу, предложившему мне стать его любовницей.