Итальянский этюд в ковидных тонах. Ольга Малышкина

их.

      Он разгадал её взгляд, рассмеялся.

      – Полина, я подозреваю, что вашего автопортрета мне не дождаться… Так что вы просто обязаны оставить мне оригинал, – последнее вырвалось у него случайно, он запнулся. К счастью, Полина обернула всё шуткой.

      – Оригинал перед вами, и с учётом того, что моя мастерская теперь в вашей гостиной, торопиться с автопортретом необязательно.

      За ужином она снова отважилась выпить вина. Теперь это уже опять было «Кьянти». То, что приготовил Витторио, было так необычайно вкусно, что Полина не отрывалась от своей тарелки, пока всё не съела. Поймав на себе его смеющийся взгляд, весело сказала:

      – Помните, вы приглашали меня вместе ужинать? Так вот, я согласна.

      – Полина, вы прелесть, – повторил он. – Ради вас, ради удовольствия видеть, как аппетитно вы едите, я готов провести у плиты свою жизнь…

      Теперь с ними в машине ехали несколько пластиковых кювет с пастой, сырами и фруктами и две бутылки вина – чтобы хватило на предстоящую бессонную ночь. Полине казалось, что лицо Витторио становится напряжённым, в сочетании с его нежными взглядами, которые он бросал на неё, это наводило на мысль, что он что-то задумал и волнуется. Наверное, ей тоже следовало волноваться, но Полина чувствовала себя на удивление хорошо, целиком отдавшись радости, которая обосновалась в её душе. Возможно, выпитое вино опять действовало как «таблетка храбрости».

      В туристический сезон вечерами в обсерваторию часто приезжали экскурсионные группы. Этот вечер не был исключением. Полина, понимая, что отвлекает Витторио от работы, а он наверняка стесняется ей об этом сказать, выразила пожелание провести время с экскурсией, тем более что она проходила на английском, упросив Витторио заняться своими делами. Всё равно у них потом будет несколько долгих часов наедине со звёздами…

      Она ушла с группой китайских туристов в солнечную башню, Витторио сел в своём кабинете к компьютеру, несколько минут смотрел в монитор, понял, что не в состоянии думать ни о чём, кроме предстоящего объяснения. Волнение зашкаливало, словно ему впервые предстояло произнести слова любви. Впрочем, в каком-то смысле это было действительно так… Впервые за этими словами скрывалось подлинное чувство. Он вдруг подумал, что сегодня она может не ответить ему ни да, ни нет… Скажет, что ей нужно посоветоваться с родителями… Если уж его мама пытается до сих пор управлять его жизнью, то что говорить о двадцатилетней девушке?.. Начнут отговаривать, ссылаясь на разность возраста, культур, менталитета, религий, образа жизни… Она даст себя убедить… Витторио почувствовал неуверенность и страх. Захотелось вернуть то ощущение безмерного счастья, когда он услышал её разговор по телефону, её слова о любви к нему…

      Он открыл окно, посмотрел на залитую вечерними огнями Флоренцию, на тёмные силуэты холмов. Воздух стремительно остывал. Витторио сделал несколько глубоких вдохов. На подоконник бесшумно запрыгнул рыжий кот, вероятно привлечённый ароматом, который источали кюветы с пастой, сложенные на столе.

      – Ciao, amico mio. Sii il mio portafortuna oggi (Привет, мой друг. Будь