Новогодний Дозор. Лучшая фантастика 2014 (сборник). Владимир Васильев

на итоговое шестьдесят седьмое место. Ему тоже улыбнулось счастье – распределялся в гвардию, правда, пока непонятно, в какой полк, Семеновский или Измайловский.

      Насчет себя Виталий практически не сомневался – раз железобетонно спокоен фон Платен – а тот был даже спокойнее, чем обычно, – значит, дело реально в шляпе.

      Романов с Шарафутдиновым отобрались в Измайловский. И Адмирал тоже, и Оскар Нете вместе с ними. Всего десять человек. Когда они ушли со своим покупателем и из-за кулис в центр сцены вышел семеновец, Виталий старался выглядеть таким же бесстрастным, как его будущий командир – фон Платен. Услышав свою фамилию, Виталий просто вышел из строя, четко принял мобпредписание и шеврон и молча пристроился к уже «купленным» коллегам.

      К однополчанам. Какое вкусное слово – однополчане!

      Не удержался и украдкой взглянул на шеврон.

      К несказанному удивлению Виталия вместо семеновской эмблемы на нем нашлась только короткая надпись мелким шрифтом. Собственно, это и не был шеврон, это была похожая по форме карточка из твердого пластика кремового цвета.

      Надпись гласила: «Ничего не предпринимать, ожидать распоряжений».

      «Что за ерунда? – подумал Виталий с возрастающей тревогой. – Что-то не так с моим рапортом?»

      Додумать он не успел. «Некупленных» лейтенантов не осталось.

      – Семеновцы! – скомандовал покупатель. – За кулисы шагом марш!

      – Шебалдин, а ты задержись! – донеслось из-за стола.

      Говорил Тревис-средний, начальник курса.

      Виталий с тоской проводил взглядом последнюю десятку лейтенантов, покидающих зал. Последним шел фон Платен. Перед тем как исчезнуть за плотной занавесью, делящей сцену на две части, он на миг задержался, взглянул прямо на Виталия и недоуменно пожал плечами. Однако особенно встревоженным Рихард тоже не выглядел, и это Виталия немного успокоило.

      Комиссия и президиум начали покидать сцену, но, в отличие от выпускников, они не уходили за кулисы, а спускались в зрительный зал. Виталий одиноко торчал посреди опустевшей и потому казавшейся особенно просторной сцены – надо понимать, ждал распоряжений. Все в точности, как написано в карточке, которую ему всучили вместо шеврона.

      Командование переговаривалось о чем-то своем, начальственном, но всего лишь через минуту о существовании Виталия все же вспомнили.

      – Шебалдин! – обратился к нему начальник курса.

      – Я, господин контр-адмирал! – совершенно автоматически отозвался Виталий.

      – Ступай ко мне в кабинет, жетон сдашь секретарю, он в курсе. Сиди там и жди, я скоро буду. Давай, аллюр три креста!

      – Есть!

      Недоумевающий Виталий тоже спустился в зал, не стал протискиваться мимо скопившихся в проходе перед сценой господ офицеров и адмиралов – проскочил сквозь ряды и выскользнул в вестибюль.

      «Ничего не понимаю, – подумал он напряженно. – “Купили” меня или нет? Да и как это возможно, чтобы не “купили”, если все расходятся?