История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 10. Джованни Джакомо Казанова

и она присоединяется, упрекая меня некоторыми подробностями Флоренции и Турина, где мне не в чем было ее упрекнуть; но я, тем не менее, возвращаюсь домой спать, так как в этом нуждаюсь. Назавтра в девять часов я прощаюсь с доктором и всем его семейством и иду пешком к генералу, чтобы там позавтракать, оставив распоряжение, чтобы, как только лошади будут запряжены, коляска стояла готовая у его дверей, потому что я решительно хотел ехать сразу после завтрака. Полчаса спустя приходит Редегонда со своей матерью, и я удивлен, видя ее с братом, который служил мне во Флоренции в качестве местного слуги.

      После завтрака, который получился очень веселым, моя коляска уже была там, готовая, я раскланялся с генералом и со всей компанией, которая вышла из залы, чтобы увидеть мой отъезд. Редегонда, спросив у меня, удобна ли моя коляска, поднимается в нее, и очень просто я туда поднимаюсь тоже, не имея заранее никакой мысли, но я немало удивлен, когда, едва поднявшись в коляску, вижу, как почтальон с места ударяется в резвую рысь. Я собираюсь крикнуть ему, чтобы остановился, но, видя, что Редегонда смеется во все горло, оставляю его скакать, намереваясь, однако, приказать ему остановиться, когда Редегонда, отсмеявшись, скажет, что достаточно. Но не тут то было. Мы проехали с полмили, когда она начала говорить.

      – Я так засмеялась, – говорит она, – понимая, какую интерпретацию даст моя мать этой забавной истории, как бы упавшей с неба, потому что я подумала сесть в коляску лишь только на мгновенье; затем я смеялась над почтальоном, который, разумеется, не должен был меня умыкать по вашему приказу.

      – Разумеется, нет.

      – Моя мать, между тем, верит в обратное. Не правда ли, это забавно?

      – Очень забавно; но мне нравится эта авантюра. Моя дорогая Редегонда, я отвезу вас в Брюнсвик, и вам будет здесь лучше, чем в почтовой карете.

      – Ох! Это значило бы зайти в шалости слишком далеко. Мы остановимся на первой станции и подождем там карету.

      – Как прикажете; но я! По правде, это не доставляет мне удовольствия.

      – Как! У вас хватит духу оставить меня на станции одну?

      – Никогда, моя очаровательная Редегонда. Вы знаете, что я всегда вас люблю. Я готов отвезти вас в Брюнсвик, повторяю вам это.

      – Если вы меня любите, вы подождете и передадите прямо в руки матери, которая сейчас в отчаянии.

      – Дорогая подруга, не надейтесь на это.

      Юная сумасшедшая снова начинает смеяться, и пока она смеется, я составляю и совершенствую забавный план везти ее с собой в Брюнсвик.

      Мы прибываем на станцию; там нет лошадей; я делаю почтальона услужливым, и после легкого освежения мы направляемся к следующей почте, уже в сумерках, по плохой дороге. Я заказываю лошадей, оставляя Редегонде говорить все, что она хочет. Я знаю, что карета прибудет сюда к полуночи, и что тогда мать вернет себе свою дочь. Я не хочу в этом участвовать. Я еду всю ночь и останавливаюсь в Липстадте, где, несмотря на поздний час, заказываю поесть. Редегонда нуждается во сне, так же как и я, но должна согласиться,