Зимний цветок. Т. Дж. Браун

Крайне неохотно она начала носить блузки и юбки по нескольку дней подряд и, к своему удивлению, особой разницы не заметила. Теперь Пруденс часто задумывалась, какие еще предубеждения прошлой жизни окажутся надуманными.

      Эндрю обвел взглядом квартирку:

      – Ты постаралась на славу. Совсем другой вид.

      Но нейтральный тон убил всю радость от похвалы.

      – Я знаю, что получилось тесно, но мне хотелось забрать свои вещи, пока в особняк не въехали новые жильцы.

      Пруденс сама не могла понять, за что извиняется. Разве плохо попытаться сохранить свое имущество?

      – А я думал, что вашу мебель перевезли в Саммерсет.

      Эндрю снял пиджак и передал жене, чтобы та повесила на колышек у двери.

      – Мои вещи оставили в Лондоне, – тихо ответила Пруденс. – Думаю, лорд Саммерсет не предполагал, что я задержусь у них надолго. – Она замолчала, чтобы дать обиде улечься, и продолжила: – Чемоданы я отнесла на чердак. Мне все равно не нужно столько одежды.

      – Точно. Вряд ли нас завалят приглашениями на балы.

      Пруденс почуяла скрывающуюся за шуткой горечь.

      – Ну и отлично, – ответила она, стараясь не показывать обиды. – Иначе придется ломать голову, как отпарить твой парадный пиджак. Чаю хочешь?

      – Ага.

      Эндрю легонько сжал на ходу ее руку, и Пруденс поняла, что муж стыдится своих колкостей. Тем не менее она не могла выбросить из головы опасения, что зависть к полученному воспитанию будет омрачать всю их совместную жизнь. Что поделать, извиняться ей не за что.

      – Умираю от голода. Ты не заглядывала по дороге в продуктовую лавку?

      Пруденс поставила на плиту чайник и покраснела:

      – Времени не было. Пришлось сначала все упаковывать, потом переносить сюда и расставлять. Можно спуститься в бар и заказать запеканку с мясом. Только сегодня! – быстро добавила она при взгляде на лицо мужа.

      Он и так считал ее транжирой, но Пруденс действительно старалась экономить. Просто ей тяжело давалось думать о деньгах. К тому же готовая запеканка поможет оттянуть признание, что Пруденс даже не представляет, с какой стороны браться за сковородку. Эндрю полностью разочаруется в ней, когда узнает, что его молодая жена вовсе не умеет вести домашнее хозяйство. Они женаты всего несколько недель, а ей уже приходится изо всех сил скрывать свои недостатки.

      Эндрю присел в изящное, обитое атласом кресло, что когда-то стояло перед камином в спальне. Пруденс считала, что нашла креслу прекрасное место рядом с плитой, но длинные ноги ерзающего на краешке мужа выглядели комично.

      – Господи, я и забыла, какой ты высокий. Прости. Давай принесем из спальни старое кресло.

      Эндрю с гримасой оглядел себя.

      – Да уж, – согласился он и отправился в спальню за старым клубным креслом, что прилагалось к квартире. – Этот стульчик годится только на то, чтобы радовать глаз.

      – Как и твоя жена, – прошептала себе под нос Пруденс.

      – Что ты сказала?

      –