Обреченные королевства. Морган Родес

требовательно спросила принцесса.

      Отец поднял голову от груды свитков. Он был в самой простой одежде – кожаные штаны, тонкая рубашка. В аккуратно подстриженной каштановой бороде виднелись белые нити. Кое-кто говорил, что у Клео и у отца глаза совершенно одинакового, очень яркого сине-зеленого оттенка, тогда как Эмилия унаследовала от покойной матери карие. Так или иначе, обеим принцессам достались материнские светлые волосы, редко встречавшиеся в Ораносе: эта солнечная страна чаще даровала своим детям темные волосы и смуглую кожу. Королева Элена была дочерью богатого землевладельца с восточных холмов Ораноса; двадцать с лишним лет назад король Корвин увидел ее, объезжая после коронации государство, – и влюбился без памяти. Семейная легенда гласила, что предки Элены некогда прибыли в Оранос из-за Серебряного моря.

      – Не иначе у тебя уши запылали, дочка? – осведомился король. – Или Эмилия поведала о последних событиях?

      – Какая разница? Если что-то касается меня, я должна знать! Скажи же мне!

      Он спокойно смотрел на нее, ничуть не смущенный бурным наскоком. Отец давно уяснил себе порывистый характер младшей дочери и был готов перетерпеть очередную вспышку. Собственно, а почему бы и нет? Клео раскричится, надуется, поворчит… а потом займется чем-нибудь еще и забудет о том, что ее рассердило. Король недавно сравнил ее с колибри, порхающей с цветка на цветок. Клео не восприняла это как комплимент.

      – Ваша поездка в Пелсию на той неделе становится причиной волнений, – сказал он наконец. – И, боюсь, дело все разрастается.

      Клео так и захлестнуло ужасом и чувством вины. До сего дня она даже не подозревала, что отцу было что-то известно. Она излила душу лишь Эмилии, а так вообще никому слова не говорила после возвращения на корабль в гавани Пелсии. Пыталась и вовсе выбросить из головы убийство сына виноторговца, только не очень-то получалось. Все возвращалось к ней каждую ночь, стоило закрыть глаза и уснуть. И в особенности – убийственный взгляд брата погибшего, Йонаса. Как он посмотрел на нее, когда они с Мирой и Эроном бросились наутек! Пообещал расправиться с ней…

      – Я прошу простить меня, – с трудом выговорила она. – Я не хотела. Все это произошло не по моей воле…

      – Я верю тебе. Только, похоже, куда бы ты ни пошла, непременно что-то случается.

      – Ты собираешься наказать меня?

      – Не то чтобы наказать… Просто последние события заставляют меня решить, что тебе лучше оставаться во дворце – сегодня и впредь. И мой корабль брать для своих частных исследований также запрещено. До особого распоряжения.

      Невзирая на стыд, снедавший ее из-за случившегося в Пелсии, домашний арест заставил Клео ощетиниться.

      – Не хочешь же ты запереть меня в четырех стенах, точно пленницу какую!

      – Происшедшее неприемлемо, Клео.

      У нее встал комок в горле.

      – Ты считаешь, я недостаточно переживаю?

      – Уверен, ты очень расстроена. Но это ничего не меняет.

      – Такого