На краю бездны. Бернар Миньер

какой гарнир подали к крабам?

      – М-м… ананас… соус из цитрусовых… красный лук в маринаде…

      – А к налиму?

      – Морковь… рис с ароматом жасмина… китайскую капусту пак-чой…

      – Все точно, – похвалил Мин. – Вы пили алкоголь?

      Это еще что такое? Очередной идиотский психологический тест? И зачем он нужен? Ну, выпила немного алкоголя… В бизнес-классе. За ваш счет, между прочим.

      – Бокал шампанского в качестве аперитива и два бокала вина. Красного…

      Он все так же внимательно, с приветливой улыбкой разглядывал ее.

      – А что вы думаете о бизнес-классе «Катайских авиалиний»?

      Он что, работает в службе опроса клиентов?

      – Я впервые летела бизнес-классом, мне не с чем сравнивать. Но я нашла полет весьма комфортабельным.

      Он поморщился.

      – Перестаньте отвечать стандартными фразами. Опишите свои чувства.

      Мойра надеялась, что он не заметит, как вспыхнули ее щеки.

      – Ну… Скажем так… Учитывая, что вы оплатили перелет… Я не уверена, что комфорт соответствовал тарифу.

      Мин громко расхохотался. Казалось, громкоговорители взорвались от его звонкого, непосредственного смеха.

      – А есть у вас какие-нибудь желания? – вдруг спросил он.

      Вопрос выстрелил, как ядро из пушки. Неожиданный. Выбивающий из колеи. Мойра примерно предвидела, о чем он будет ее спрашивать, но такого вопроса не ожидала. Как, впрочем, и многих остальных.

      – Желания?

      – А разве жизнь не сводится к желаниям и к выработке стратегий, чтобы их удовлетворить? Или, наоборот, заставить их заткнуться?

      – Несомненно.

      – Итак, каковы же ваши желания?

      Она помедлила с ответом.

      – Э-э… желание быть успешной в профессии… стать одной из лучших в работе… обзавестись здесь друзьями… обрести то место, где мне будет хорошо… и… и понять, что такое Центр…

      – А еще? Еще есть желания?

      – Не знаю…

      – А вот я знаю, что есть, – настаивал Мин. – Разве у вас нет желания доказать матери, пусть ее уже и нет в живых, что она ошибалась на ваш счет?

      Мойре показалось, что ее стеганули раскаленным добела железом.

      – Что вы себе позволяете…

      – Я наблюдал за вами во время четырехчасовой беседы с нашим психологом в Париже, которую вместо объяснений он просто прервал. Прошу меня простить, если поставил вас в нелегкое положение и невольно допустил бестактность. Я не хотел…

      «Ага, говори-говори», – высунулся внутренний голосок, всегда готовый вступить врукопашную, – «ты только этого и добивался».

      Значит, она себя выдала во время разговора с психологом? Мойра живо представила себе эту даму, затянутую в черный костюм, гладко причесанную, со скромным макияжем, на который ушло немало времени. Весь ее вид говорил: «Меня вообще ничто не касается, мне все безразлично». В своем деле она была мастером. Поначалу усыпила бдительность Мойры какими-то словесными выкрутасами, одной ей известными, и заранее ослабила