Сто Тысяч Королевств. Н. К. Джемисин

такое красивое, как тут устоишь. Трое породили множество детей, прежде чем исчезнуть из мира. Сиэй стар, безмерно стар. Вот оно, смертельное оружие Арамери. Еще одно жуткое существо. Переминается с ноги на ногу. И почти жалобно смотрит на меня. Я поняла, что не смогу обмануть робкую надежду в его глазах.

      – Они все очень, очень красивые, – покивала я.

      Между прочим, это чистая правда.

      Он просиял и взял меня за руку. Не тащил куда-то, нет, просто от избытка чувств. Видимо, радовался, что мы подружились.

      – Мне кажется, ты остальным тоже понравишься, – сказал он. – Даже Нахе, ну, когда он остынет. Мы, знаешь ли, давно не говорили со смертными, но не ихними, а нашими смертными.

      Чушь какая-то, набор слов… кто такие остальные? При чем тут Наха, который должен остыть?

      Он снова рассмеялся:

      – Слушай, я бы вот так стоял и смотрел! Ты стараешься не выдавать своих чувств – это все дарре такие? Или тебя мать научила? Но иногда у тебя не получается, и такое лицо делается, что обхохочешься! Как в открытой книге читаешь!

      Матушка, кстати, предупреждала меня о том же самом.

      – Сиэй…

      В голове у меня роились тысячи вопросов, и я не знала, с чего начать. Один шар – однотонный зеленый с блестящими белыми рожками – пролетел мимо нас, переваливаясь с боку на бок. Я ничего такого не заподозрила, но Сиэй заметил странное поведение шара и окаменел. Мой внутренний голос запоздало заверещал об опасности.

      Я обернулась и оказалась лицом к лицу с Нахадотом.

      Разум и тело мгновенно и одинаково закоченели – напади он в этот миг, я бы не смогла сопротивляться. Он стоял всего в нескольких шагах от нас. Не двигался, не говорил, просто смотрел. А мы смотрели на него. Бледное лицо переливалось лунным светом, черты призрачно дрожали, словно я видела их через стекло. Я могла бы описать его, могла, но на ум приходило единственное – как же красив, как он красив, такой красоты не бывает… Длинные-длинные волосы завивались в воздухе, подобно черному дыму, пряди изгибались, как диковинные щупальца, чудилось, они обладают собственной волей. А плащ – а может, то были волосы – развевался на невидимом ветру. На балконе я видела его без плаща…

      Лицо его по-прежнему казалось безумным – но бешенство дикого зверя, кровожадность изгладились из черт, и глаза смотрели спокойнее. А еще под дрожащей завесой сияния силы пыталось проглянуть что-то… человеческое? Человечность – свойственно ли это такому чудищу?..

      Сиэй держался подальше от меня, избегая очутиться на линии, где перекрещивались наши взгляды.

      – Ты уже пришел в себя, Наха?

      Нахадот не ответил. Похоже, он вообще Сиэя не видел. Часть меня, не закоченевшая от ужаса, отметила, что Сиэевы игрушки сходили с ума рядом с Ночным хозяином. Они срывались с орбит, и медленное элегантное кружение сменялось беспорядочными рывками. Другие шары замирали, будто замерзнув. А третьи принимались бешено вертеться. А один и вовсе развалился на две части и со стуком рухнул на пол. Нахадот сделал шаг вперед, еще десяток цветных шаров взбесился и заплясал в воздухе.

      Я