Под шоколадной крышей. Пьесы-миниатюры для театра. Александр Николаевич Лекомцев

коротко. У меня страшный, жуткий диседериум, госпожа Калипарнус.

      Эльза Калипарнус: – Что такое диседериум, уважаемый? Я в латыни не очень… понимаю.

      Трофим Пантелеевич: – Это – тоска. У меня она носит катастрофическую форму. Практически, как говорят врачи, неизлечимая, со скорым тотальным исходом. Одним словом, есть у меня полная возможность в любой момент отбросить копыта. А если выражаться по-культурному, то отправиться на тот свет

      Эльза Калипарнус: – Но она же, ваша странная болезнь, чем-то лечится.

      Трофим Пантелеевич: – Диседериум лечится, но активным и задорным смехом. А меня, как это, ничего не берёт. Меня массовый юмор для… окружающих раздражает, начинаю чувствовать головокружение, боль в суставах, учащается дыхание…

      Эльза Калипарнус: – Понятно. Но вам необходимо смеяться.

      Трофим Пантелеевич: – Современные телевизионные юмористические программы и фильмы меня только угнетают. Я с удовольствием бы смеялся, но не понимаю, в каких местах это надо делать.

      Эльза Калипарнус: – А старые фильмы?

      Трофим Пантелеевич: – Уже не действует. Получается, что это лекарство простроченное.

      Эльза Калипарнус: – Вы политические дебаты пробовали смотреть, Трофим Пантелеевич? Там ведь много смешного.

      Трофим Пантелеевич: – Поначалу у меня от них началось некоторое улучшение состояния здоровья. Но…

      Эльза Калипарнус: – Что-то вас не рассмешило?

      Трофим Пантелеевич: – Всё! Буквально всё не рассмешило меня, госпожа Калипарнус! Тупость, возведённая в ранг самолюбования и дикого величия, она… Добрая половина там злобных личностей. В моей семье все смеялись над этим, а мне стало очень плохо. Очень! Мне нельзя впадать в уныние.

      Эльза Калипарнус: – Может быть, мне рассказать вам какой-нибудь анекдот, и тогда вы улыбнётесь.

      Трофим Пантелеевич: – В моей голове около миллиона анекдотов, забавных историй, прибауток, частушек… Я просматриваю концерты наших ведущих, как бы, юмористов, заставляю себя засмеяться, но не могу.

      Эльза Калипарнус: – А вы не пробовали смотреть многочасовые программы вопросов и ответов очень важного и ответственного господина? Там ведь есть места, которые заставляют смеяться.

      Трофим Пантелеевич: – Совсем не смешно, Эльза. Меня такое только угнетает. После просмотра утомительного диалога уважаемого господина с телезрителями, я чуть не умер. За каждым таким вот, вопросом и ответом, скрываются страшные вещи. Чему же тут смеяться, госпожа Калипарнус?

      Эльза Калипарнус: – И вы так и ни разу не улыбнулись?

      Трофим Пантелеевич: – После такого политического… концерта я попал в больницу. Врачи долго и упорно боролись за мою жизнь. Они часто повторяли, как пароль, «мы его теряем». Но я вот, каким-то образом выжил, как герой голливудского фильма после того, как ему снесло осколком мины половину черепа. Одним словом, мне врачи просто запретили включать телевизор и даже выходить в социальные сети.