Талисман Шлимана. Ольга Озерцова

работах, и было хорошо знакомо ученикам. А теперь появилось нечто неожиданное. Профессор отказался от курса лекций, добился гранта, сразу привлек их к своей работе, из эгоистических соображений последнему надо бы только радоваться, но очень хотелось понять, что все-таки за этим стоит.

      – Итак, друзья мои, я хочу осмыслить гибель древних цивилизаций. И еще…А здесь тоже жарко, лучше пройдемся вдоль реки. Там хотя бы ветерок. – Они пошли по берегу.

      – Вы знаете, я могу себе это позволить. У меня уже столько научных работ, вы тоже многое успели. Мы делали все как надо, вполне традиционно. Но есть еще что-то, сейчас я понял, что самое интересное происходит на грани. Существует же загадка тайны, такой литературный прием – тайна, что-то жгучее. И самое заурядное произведение влечет, если в нем есть эта закваска. Я хочу понять, что нас всех зовет.

      Там, где кончается боль и начинается песок, мягкий и теплый. А потом шершавая подстилка из хвои. Где твои губы не язвят, а целуют. И летит песня твоя над фиалково-синим морем.

      – Кстати, я получил под это не только грант, но нашел и спонсоров. К вопросу о море – хочу, чтобы мои ученики тоже увидели древние памятники своими глазами.

      – Я понял, и нам надо написать бестселлер, чтобы жить в хороших отелях.

      – А почему бы нет? Кто сейчас только ни пишет. Мы хотя бы исторические факты знаем.

      – Подождите минутку, я, кажется, забыл мои записи на месте древней пристани.

      Когда профессор отошел, Глеб сказал:

      – Тема наша мне нравится, раньше таких у нас не было, широкая, занимайся, чем хочешь – «Влияние культур и цивилизаций древности на литературу и искусство XIX-XX веков», да и командировки. Хорошо. Люблю путешествовать.

      – Во всем этом, знаешь, что радует? Я надеюсь, что наш шеф не предложит нам ехать хотя бы в Ирак.

      – Кто знает.

      Я смотрел на моих учеников, нарочно отойдя в сторону, чтобы еще раз обдумать, как с ними лучше сейчас говорить, не рассказывая всего, и не вовлекая во что-то, возможно, небезопасное. А ведь сначала тому человеку удалось заинтересовать меня, особенно копией необычного минойского рисунка. Случилось это на прошлой неделе, он сел рядом на конференции и несколько раз пытался со мной заговорить. Он был невысок, полноват, с острой короткой бородкой. Мне запомнились его улыбка и что-то в манере общения, какая-то скрытая то ли наглость, то ли развязность, которая не сразу проявлялась, когда он был в ком-нибудь заинтересован, как во мне тогда. Хотя даже и вначале он говорил с напором и странные вещи.

      – Я читал ваши работы, в последнее время вы ведь что-то ищете?

      Чтобы как-нибудь от него отвязаться, я неожиданно для самого себя произнес:

      – Тайну Атлантиды.

      Лучше бы я этого не говорил, похоже, он совсем не понимал шуток. Лицо его выглядело ошарашенным, брови поползли вверх. Но тут я отвлекся, докладчику задали интересный вопрос, когда я снова обернулся к моему собеседнику, он пристально смотрел на меня.

      – Значит, так оно и есть.