Талисман Шлимана. Ольга Озерцова

под обрывом.

      – Вместе с лунницей и черепком ты принес берестяную грамоту. Не зря я говорил, что дерево здесь сохраняется не хуже, чем в Новгороде. Но дело не только в этом. Грамоты сейчас находят во многих местах, но эта довольно легко читается. Ты знаешь, что там написано? Это тебе не перечисление долгов или товаров, как на большинстве из них.

      – Судя по твоему сияющему виду – кусок «Слова о полку Игореве».

      – Почти! Второго по красоте и загадочности произведения того времени.

      – Неужели «Слова о погибели Русской земли»?

      – Вот именно.

      – Если это так, то, в самом деле, это не менее таинственно, чем «Слово о полку Игореве». Существуют только два его списка, и все оборванные, там только начало. Меньше только «Поучение Мономаха» – один, и «Слово о полку Игореве», списка которого вообще нет.

      Поставив бутылку на стул, Коля бережно протянул Глебу два кусочка стекла, между которыми лежала грамота. Он смог только так обработать ее в походных условиях. Но грамота оказалась такой хорошей сохранности, что можно было разобрать часть текста.

      – Смотри, почти точная цитата из «Слова о погибели». А вот это тебе ничего не напоминает?

      – Очень похоже на предложение из исчезнувшего романа.

      Глеб принес из комнаты стаканы, разлил в них настойку.

      – За это надо выпить. Ты понимаешь, что получается? Ведь все списки «Слова о погибели» так же, как и сгоревший «Слова о полку Игореве», – поздние, не раньше XVI века. А тут очевидный XIII век.

      – Похоже открытие, и какое!

      – И это еще не всё. В романе герой говорит фразу, которой нет в списках «Слова о погибели». Но она есть в той берестяной грамоте, что мы нашли. Кроме этой фразы, в берестяной грамоте еще есть цитата из “Слова о погибели".

      – И это значит, что автор не всё выдумал, а использовал неизвестные нам источники “Слова о погибели", утерянные рукописи, предания. И тогда многое, про что упоминается в романе, может оказаться не фантазией, а реальными фактами.

      – И про Бел горюч камень, и про талисман, и про клад … Самые ценные найденные в России клады – домонгольские. Это и понятно: люди их спрятали, а потом не смогли взять. Я в музее рядом с рукописью романа видел страничку какого-то местного краеведа с записью о кладах. Там упоминается рассказ "Киево-Печерского патерика" о том, как варяжский клад монахи Феодор и Василий не отдали князю Мстиславу даже под пытками. Там же, возможно, хранились древние славянские источники «Повести временных лет». Из Константинополя привозили в Киев ценности и книги и иноки греки, жившие в Киево-Печерском монастыре, и мать Владимира Мономаха, византийская принцесса. Все это оказалось у Андрея Боголюбского после взятия Киева, и в 1174 году его убийцами, или иными, приходившими грабить, людьми было увезено, как сказано в Ипатьевской летописи «прочь». А неизвестный краевед предположил, что «прочь» – это как раз сюда в Градонеж. Он еще писал, что по якобы достоверным местным преданиям был там и особый камень, или змеевик, который был копией греческой геммы, попавшей сюда то ли с греческим митрополитом, то ли с матерью Мономаха. Будто бы его