«Откровения о…» Книга 3. Расплата. Стася Андриевская

благодари? А я что делаю?

      Панин рассмеялся, тихонечко так, липко:

      – Какая пугливая девочка. Ну ты же сама сказала – хочешь?

      – Х… хочу.

      – Ну так давай, смелее. Не тяни. У меня режим – ложусь спать не позже двенадцати.

      Вот говорят: «волосы на затылке зашевелились» – и я всегда считала, что это фигура речи, но в этот момент почувствовала, как это бывает. Прижала к груди цветы, беспомощно проводила взглядом вышедших из Олимпа Бородина, Галину Николаевну и Снежану. Сейчас тётя Тома приберёт в тренерской и тоже уйдёт. А потом, сдав помещение на охрану, и Нина… А Панин смотрел на меня в упор и ждал. И казалось, что в полумраке салона наполненном его сиплым, слегка затруднённым на выдохе дыхании, слышно как бешено стучит моё сердце.

      – Малыш… – позвал Панин и, протянув руку, сначала погладил, а потом вдруг слегка смял пальцами большую розу в моём букете. – Я жду.

      То ли от неожиданности, то ли от того, что роза эта находилась прямо возле моего лица и, касаясь её, Панин скользнул тыльной стороной ладони по моей щеке, я вздрогнула и очнулась.

      – Спасибо, Эдуард Валентинович! За то, что помогли взять этот титул – спасибо!

      Он рассмеялся. Даже голову запрокинул, так ему было смешно…

      – Молодец, малыш! Уж не знаю, почему ты так перепугалась поначалу, но согласись, что часто бывает, когда человек говорит: хочу поблагодарить, хочу передать привет, хочу попрощаться, но дальше вот этих «хочу» не идёт. Замечала? Если бы ты знала, сколько дел было провалено из-за таких вот, казалось бы, мелочей! Всю свою практику наблюдаю и диву даюсь, насколько необдуманно разговаривают люди! Да что там люди – даже адвокаты! А ведь одно случайное слово, и приговор уже совсем другой… – замолчал, пристально глядя на меня. – Но ты молодец, умненькая девочка. – Снова потеребил ту розу, но в этот раз я успела немного отклонить голову. – Что ж, мне было приятно помочь тебе, и я с удовольствием принимаю твою благодарность. Да и вообще, люблю общаться с понятливыми людьми, надо будет повторить как-нибудь, да? В более приятных условиях. Например, можно пообедать завтра в «Онегине», да?

      Я не ответила, глядя, как прикрываясь от слепящего света фар рукой, из-под навеса Олимпа показалась Нина. Как она сощурилась, пытаясь разглядеть наглеца, зарулившего туда, где автомобильных дорог даже не предусмотрено и как юркнула вдруг в густую тень за границей светового пятна. Видно, узнала. Водитель проводил её взглядом.

      – Ну что, Людочка, если это всё, что ты хотела мне сказать, давай прощаться. Или тебя подвезти до дома?

      Я чуть не всхлипнула от радости.

      – Нет, нет! Что вы, спасибо, не надо!

      – А может, всё-таки подвезти? Мне не сложно.

      – Нет, не надо! Меня машина ждёт у центрального входа. Я пойду, можно? А то и правда, поздно уже…

      – Конечно можно, что за вопрос! Марат проводит тебя.

      – Нет, что вы, не надо!.. – и осеклась. Пожалуй, слишком много «нет». – Хорошо, пусть проводит, если можно… Спасибо!

      ***

      До дома ехали молча. Ну я-то понятно,