От ведьмы слышу!. Надежда Первухина

люди или…

      – Или. Но ты не подумай чего плохого. Это просто традиция фирмы. Кроме того, некоторым вампирам трудно работать в одном с людьми коллективе…

      Маша вопросительно глянула на вампира.

      – Не у всех вампиров аллергия на кровь, – сказал тот.

      Когда Маша вошла с Романом в офис, ей показалось, что она попала в чей-то дом с множеством комнат и комнатушек, обставленных прекрасной, стильной мебелью.

      – Это демонстрационный зал, – пояснил вампир. – Здесь образцы интерьеров. Этим занимаюсь я. Вот, кстати. – Он подвел Машу к уголку, где располагалась мини-гостиная. – Мой проект. Нравится?

      Маша ничего не понимала в мебели. Какая разница – кожаный диван с двумя подушками или плюшевая софа с тремя? Главное, чтобы сидеть было удобно. Но Роман явно ждал похвалы, и Маша сказала, чтобы не обидеть его:

      – Классно.

      Вампир-дизайнер расцвел.

      Потом он привел Машу в свой рабочий кабинет, где стены были увешаны эскизами стульев и комодов, усадил ее в кресло и вышел с обещанием вернуться через десять минут и принести кофе и бутерброды для своей утомленной прогулкой пассии.

      Пассия же, едва за вампиром захлопнулась дверь, вскочила с кресла и принялась осматриваться.

      Как оказалось, кабинет Романа Кадушкина состоял из двух частей. За дверью из матового стекла была маленькая светлая комнатка, похожая на мастерскую художника. Стояли два мольберта: большой и поменьше, на столе разбросаны коробки с красками и пастелью, к стенам приколоты листы с рисунками. Эти рисунки Маше понравились больше.

      «Он же настоящий художник!» – ахнула она про себя, разглядывая наброски карандашом.

      Потом она повернулась к большому, в половину ее роста мольберту, чтобы посмотреть, что изображено на натянутом холсте.

      И тихо вскрикнула, увидев себя.

      Только написанная маслом Маша выглядела чуть старше пятнадцати лет и стояла на холсте гордая и прекрасная, как королева. И наряд был королевский: длинное, с горностаевым шлейфом платье из алой парчи. И в руке та держала скипетр, а голову ее венчала корона.

      – Тебе нравится? – спросил Машу бесшумно подошедший к ней со спины Роман.

      Маша даже взвизгнула:

      – Как ты меня напугал!

      – Извини, пожалуйста.

      – Ой, нет, это ты извини. Я без спроса зашла в эту комнату.

      – У меня нет от тебя тайн. Так тебе понравилась картина?

      – Да. Только… Разве я такая?

      – Такая, – с какой-то торжественной серьезностью ответил вампир.

      – Ты замечательный художник! Правда…

      – Живопись отвлекает… от мрачных мыслей, – как-то загадочно сказал вампир.

      – А почему у тебя мрачные мысли? – скокетничала Маша. Мол, как это могут появиться мрачные мысли, если Роман находится в ее прекрасном обществе?!

      Вампир смущенно потер переносицу и вдруг прочел:

      Пожалуй, стану рисовать

      Тот дом, в котором мы когда-то

      С тобой любили жить богато

      И не любили рисковать.

      Ты выставляла там в окно

      Герань, зацветшую