От ведьмы слышу!. Надежда Первухина

этому дому и живущим в нем, – наконец произнес он положенное среди детей Тьмы приветствие. После него я, как ведьма и хозяйка дома, должна была сказать: «Войди и ты под благословенную сень», или послать незваного гостя ко всем демонам преисподней. Однако мне дочка не дала рта раскрыть.

      – Это он! – закричала она. – Вампир Роман Кадушкин!

      Она кинулась к вампиру, который, на мой взгляд, имел внешность скромного юноши-отличника, и заколотила кулачками по его груди:

      – Куда ты дел мою сестру?!

      Я посмотрела на юношу истинным зрением. Тот встретил мой взгляд без страха и смущения. Нет, все-таки вампиры наглые. Самоуверенные. И никакого почтения к старшим!

      Пресловутый Роман легко повел рукой, и моя дочь отлетела от него, затормозив головой о папин живот.

      – Ты что себе позволяешь, нежить проклятая! – Аж задохнулась я от справедливого возмущения.

      Бледный вампир стал мертвенно-бледным.

      – Не смейте так говорить! – блеснул он клыками и попытался сделать шаг в прихожую.

      – Запрет на вход! – вытянула я вперед правую руку с выгнутой лодочкой ладонью. Из ладони скользнула раскаленная искра и шарахнула по вампиренышу хорошим упреждающим разрядом. Тот отступил.

      – Зачем вы так, ведьма? – с укоризной спросил он. – Почему вы не пускаете ко мне Машу?

      – ЧТО?!!

      И на вампира обрушился шквал нашего негодования.

      – Маша пошла два дня назад на встречу с тобой и не вернулась! Что ты с ней сделал?! – Это Дарья.

      – Как ты посмел общаться с живым человеком?! Она тебе не жертва! – Это я.

      – Я тебе уши надеру, засранец! – Это Авдей. Выражается с позиции грубой мужской силы.

      К чести вампира следует отметить, что он терпеливо ждал, пока поток наших обвинений иссякнет сам собой, и не подавал никаких реплик. Только глаза его пылали так, что в прихожей можно было не включать света.

      В конце концов мы примолкли, понимая, что речами толку не добьешься. И выжидательно посмотрели на вампира Кадушкина.

      – Я даю слово чести вампира, что не видел Марию с тех пор, как расстался с ней в вашей квартире. Я ждал ее все это время, думая, что она просто не может прийти на свидание. Потом решил, что вы не пускаете ее ко мне. А теперь… Я и сам не знаю, что делать.

      И вампир поступил совершенно не по-вампирски. Уселся на пол возле плинтуса, обхватив руками тощие коленки и тоскливым взглядом уставился в никуда.

      – Ты в дверях-то не сиди, – сказала я ему. – Геморрой наживешь. Давай думать, где и как нашу девушку искать.

      И, вздохнув, сняла заклятие, запрещающее вход.

      …Магический кристалл, как ни пытала я его о местонахождении дочки, выдавал всякую чепуху: то каменные казематы из старой игры «Вольфенштейн», то кладбище, то вообще сплошной темный лес. Я в сердцах стукнула по нему хорошенько, и по блестящей сфере заструились помехи.

      – Завис, собака, – беспомощно сказала я.

      Вампир вздохнул, хотя это было для его племени нехарактерно. Насколько мне известно, вампиры не имеют потребности в дыхании.