От ведьмы слышу!. Надежда Первухина

Давайте телеграмму!

      Я развернула бланк, прочитала и сползла по стене на пол возле двери.

      – Что?! – страшным голосом закричал муж, склоняясь надо мной.

      Я протянула ему телеграмму.

      «Мама папа приезжайте срочно Маша сошла ума попала лапы вампира. Дарья»

      Авдей помог мне подняться и прийти в себя.

      Через двадцать минут мы со всеми вещами уже были на вокзале.

      А одесских сувениров я так и не купила…

* * *

      …Он был прав, когда сказал, что им еще предстоит встретиться. И произошла эта встреча гораздо раньше, чем рассчитывала Маша.

      Когда она после памятной ночи явилась пред очи издергавшейся от волнения сестры, та, увидев Машины синяки и изодранную одежду, кинулась к телефону – вызывать милицию и анонимную службу спасения женщин, пострадавших от сексуального насилия.

      – Не звони никуда. Пожалуйста. – Марья попросила сестру таким голосом, что та не посмела противоречить.

      Марья сбросила одежду в мусорное ведро (еще раз надеть это?! Увольте!) и нагишом протопала в ванную. Там, глядя на себя в большое зеркало, она оценила количество синяков и ссадин и пожалела, что не знает, где мама прячет свои колдовские снадобья для лечения ран. Она устроилась в ванной, взбив такую пену, что от аромата щипало в глазах. Ей хотелось зажмуриться и забыть напрочь неприятное происшествие, но, как она ни старалась, перед ней назойливо мельтешил этот странный вампир по имени Роман, а в ушах стоял звон от падения обледенелых человеческих тел.

      Тут еще явилась Дарья в ночной сорочке с дурацкими вышитыми фиалочками, уселась на стиральную машину и принялась жалостливо смотреть на окутанную мыльной пеной сестру.

      – Даш, валила бы ты спать, – для порядка посоветовала Марья, но на самом деле ей хотелось все рассказать. Потому что сестра, хоть и надоедала Марье все эти пятнадцать лет, все-таки заслуживала доверия. И могла дать дельный совет (конечно, если Марья предполагала к нему прислушаться).

      – Короче, – подняла Марья из пены свои исцарапанные руки, – дело было так…

      Дарья слушала, ахала и ужасалась. В обустроенный ею мирок классической философии мужчины просто не допускались. Пережив в тринадцать лет трагедию неразделенной любви к учителю рисования, Дарья вознамерилась отринуть все чувственное и идти по пути сурового интеллектуального аскетизма. А тут – такое происшествие с сестрой! Дарье хотелось крикнуть: «Я же тебя предупреждала, дурочка!» – но она благоразумно решила не нервировать сестру подобными репликами.

      – …А потом, – рассказывала Марья, – появился тот. С которым я танцевала. Ой, Дашка, это был какой-то ужас!

      – Почему ужас?

      – Потому что он вампир. И он меня спас.

      Дарья хлопнула ротиком, как вытащенный на берег карасик:

      – Как вампир? Их же не бывает!

      Машка цинично хмыкнула:

      – Как же, не бывает… Вон мамкина приятельница, Луиза Борджиа из Музея Востока…

      – Разве она вампир? – растерянно спросила Дарья.

      – А разве ты не знала? Ей четыреста тридцать лет! Может, ты и про то, что наша мать ведьма, ничего не знаешь?!

      Дарья