Былой Петербург: проза будней и поэзия праздника. Альбин Конечный

подвижной «косморамой» или «панорамой» по аналогии с площадными временными постройками, где во время праздников показывали видовые живописные полотна. Так, в 1830‐х огромный успех имели косморама410 Лексы (в ней выставлялось ежегодно 12–14 изображений зарубежных городов) и панорама Константинополя411. К этому времени относится и серия видов Петербурга (с лесов Александровской колонны – работы художников Иосифа Лексы, Василия Раева, Григория Чернецова, а также с обсерватории и Адмиралтейства), которые выставлялись в райке, панорамах и демонстрировались в Академии художеств; литографии с них можно было приобрести в магазинах. Картинки с видами столиц Европы и России заняли заметное место и в репертуаре райков, став доступными для широкой публики.

      Переносная «панорама» все чаще упоминается в репортажах о площадных праздниках. В 1843 году П. Фурманн в обзоре «Физиономия масленичных балаганов» обратил особое внимание на райки, противопоставив их другим зрелищным формам: «Еще одна, доселе почти незамеченная, собственно русская забава – это райки. Их было ныне множество. Остановитесь и послушайте, какою рифмованною прозой, чрезвычайно вольной (в отношении к рифмам), русская бородка объясняет незатейливые лубочные виды своей подвижной косморамы: „Посмотрите, поглядите, вот большой город Париж, в него въедешь – угоришь, большая в нем колонна, куда поставили Напалиона; в двенадцатом году наши солдатики были в ходу, на Париж идти уладились, а французы взбадаражились. Трр! Другая штучка! Поглядите, посмотрите, вот сидит турецкий султан Селим, и возлюбленный сын его с ним, оба в трубки курят и промеж собой говорят“. И много других подобных штучек, которые, право, забавнее большей части всех этих балаганов»412.

      «Недавно видел я такого молодца, – писал Фаддей Булгарин в 1856 году, – который толковал любопытным, смотревшим в увеличительное стекло, во внутренность ящика, свои передвижные картинки, и записал его речи:

      „Вот вам город Париж,

      Что въедешь – то и угоришь.

      А вот город Марсель!

      Что не видно отсель.

      А вот город Питер,

      Что барам бока повытер!

      Там живут смышленые немцы

      И всякие разные иноземцы,

      Русский хлебец едят

      И косо на нас глядят.

      Набивают свои карманы,

      И нас же бранят за обманы“ и проч.

      Вот вам и поэт натуральной школы, который не оглядывается на прошедшее, не хочет знать никаких правил, составленных в прошлое время! Я посоветовал смышленому ярославцу отправиться в Петербург, и определиться в сотрудники натуральной школы»413.

      Известно, что раешники перемещались с народных гуляний на ярмарки (и наоборот), и вполне вероятно, что ярославцы, как и нижегородцы, появлялись в обеих столицах. Ярослав Смирнов обнародовал очерк П. Шестернина «Раек: К характеристике ярославца», опубликованный в 1854 году в «Ярославских

410

Стационарные сооружения, в которых демонстрировалась «панорамная живопись», получили широкое распространение в Париже уже в начале XIX века. В 1800 году на Монмартре соорудили «два круглых здания для демонстрации панорам: виды Парижа и бегство английского флота из Тулона» (Мильчина В. А. Париж в 1814–1848 годах. М.: Новое литературное обозрение, 2017. С. 603), а затем подобные заведения под разными названиями стали устраиваться в других галереях и пассажах французской столицы: «Косморама», «Жеорама», «Еврорама» (см.: Носик Б. М. Прогулки по Парижу: Правый берег. М.: Радуга, 2000. С. 201–202; за указание на этот источник благодарю Ярослава Смирнова).

В 1804 г. на Невском проспекте, вблизи Публичной библиотеки, в специальной постройке «Панорама Парижа» горожане могли увидеть «кругообразное изображение города» (С.-Петербургские ведомости. 1805. 31 мар.).

411

См.: Северная пчела. 1834. 8 февр., 27 апр.; 1839. 1 февр.

412

Репертуар и Пантеон. 1843. Т. 1. Кн. 3. С. 231.

413

Ф. Б. Журнальная всякая всячина // Северная пчела. 1856. 7 июля.