Ваше благородие. Альтернативная история. Олег Северюхин

достала две гранёные рюмки на ножках и графинчик с ярко-рубиновой жидкостью. Похоже, настойка либо клюквенная, либо рябиновая.

      – За выздоровление, – сказала Марфа Никаноровна и протянула рюмку в мою сторону. Хрустального звона не было, но это оказалась водка на клюкве, крепкая и без химического привкуса. Продуктус натуралес.

      Как давно я не ел домашней пищи. Сало с мясными прожилками так и таяло во рту. Щи были наваристые и хорошо протомлённые в печи. На второе была запечённая картошка со сметаной. Вторая рюмочка водки залакировала удовольствие от первой. Затем был чай с вареньем из крыжовника. А вот сейчас, после обеда, хорошо бы закурить сигарету и поблаженствовать.

      – Если хотите закурить, то я сейчас принесу, – сказала хозяйка и вышла в свою комнату.

      Через пару минут она вернулась, принеся фарфоровую пепельницу, коробку папирос «Дюшес» и спички.

      – Я тоже с вами покурю, – сказала женщина, протягивая мне пачку.

      Я открыл коробку, предложил папиросу даме, взял себе и прикуривал свою папиросу после дамы.

      – А я думал, что вы староверка, кержачка, – сказал я и мы оба засмеялись.

      Марфа Никаноровна боялась, что мне не понравится простой крестьянско-мещанский домик и я буду воротить нос от нового жилья. Баре всегда живут не так, как простой народ. Но я сразу почувствовал себя как дома, и она отбросила все опасения, показав мне комнату, место умывания, бритвенные принадлежности. Так же естественно я стал помогать ей накрывать на стол и за столом вёл себя скромно, как хозяин, который ещё не вступил в свои права и выказывал полное уважение своей хозяйке. Скажите, какой женщине это не понравится? Наконец-то с появлением мужчины в её доме появились остро отточенные ножи, которые режут всё, к чему ими прикоснёшься. А с каким юмором я отнёсся к тому, что она курит? Многие медицинские работники курят, особенно, когда им приходится работать в прозекторской.

      Глава 8

      После обеда был объявлен «адмиральский час», который закончился в сумерки. Копившееся напряжение спало и стало легко жить, ощущать себя человеком этого времени, отбросив в сторону заботы того, будущего времени. Всегда надо жить в том времени, какое сейчас на дворе. И в любое время нужно жить сегодняшним днём.

      Когда я встал, были уже сумерки и на столе стояла керосиновая лампа, а Марфа Никаноровна сидела за столом с гитарой с красным бантом на грифе и перебирала гитарные струны, тихонько напевая:

      Жалобно стонет ветер осенний,

      Листья кружатся поблёкшие.

      Сердце наполнилось тяжким сомнением,

      Помнится счастье ушедшее.

      Помнятся летние ночи весёлые,

      Нежные речи приветные.

      Очи лазурные, рученьки белые,

      Ласки любви бесконечные.

      Увидев меня, хозяйка резко прервала музыку и отложила гитару:

      – Сейчас чай будем пить.

      Я