Пешеходное море. Виктор Васильевич Кабакин

вещи, я выглянул на улицу из окна моей маленькой комнатки, ожидая возвращения друга. Он направился какому-то к знакомому дачнику, у которого имелась коптильня, на предмет приобретения свежекопченой рыбки. Улочка и соседние дачи выглядели безлюдными. На многих дверях и воротах, ведущих в маленькие усадьбы, висели замки. Это удивило меня: разгар дачного сезона, а здесь пустынно.

      Мишка задерживался. Несмотря на раннее утро, было уже жарко. Справа из-за кустов отцветшей сирени шпарило южное солнце. Мой слух привлек яростный лай собак. Он немедленно отозвался ответным разноголосым собачьим хором на десятках далеких и близких дач.

      Вскоре на улочке показались две матерые овчарки, которых с трудом удерживал на поводке живописного вида худощавый и в возрасте мужчина. Непонятно было, кто кого тянул: то ли псы хозяина, то ли он их. Мужчина выделялся колоритной седой головой с длинными до плеч волосами, такими же белыми усами и широкой бородой. Волосы сзади он стянул черной лентой.

      Овчарки, заметив мою физиономию в окне, обложили меня густым собачим матом и рванулись в мою сторону, едва не уронив хозяина.

      – Тихо, мальчики, – негромко, но властно скомандовал он. И овчарки тут же послушно умолкли, хотя и продолжали свирепо сверкать на меня налитыми кровью глазами. Словно предупреждали: лучше тебе с нами на узенькой дорожке не встречаться. Чего, впрочем, мне самому не хотелось.

      – Собачки у вас, однако, не очень ласковые, – заметил я.

      Он бросил на меня быстрый взгляд, но ничего не сказал. Несмотря на то, что мужчина обладал узкими плечами, под фиолетовой рубашкой скрывались хорошо тренированные мышцы. Он еще раз внимательно на меня посмотрел, и мне показалось, что легкая усмешка коснулась его губ.

      Чудной мужчина с собаками исчез, но спустя некоторое время вновь появился. Теперь он возвращался с прогулки. Овчарки в этот раз не обратили на меня никакого внимания, чего не скажешь о старике. Что-то в его острых глазах мне не понравилось, и он, похоже, поняв это, быстро отвернулся.

      – Сейчас я покормлю вас, ребятки, – с влажной хрипотцой в голосе, выдававшей в нем курильщика, обратился он к своим собакам. Те с такой силой рванули вперед, что хозяин даже покачнулся и чуть не упал, едва поспевая за ними.

      Спустя некоторое время появился Мишка. В одной руке он нес сумку, набитую копченым палтусом и тремя большими бутылями виноградного вина, в другой держал какую-то огромную похожую на торпеду рыбу с большой головой, хвост которой волочился по земле.

      – Пиленгас, – бодро пояснил Бондарь. – Наисвежайший. Еще ночью плавал в море. Я такую уху тебе сварганю – пальчики оближешь.

      Я рассказал ему о мужчине с собаками.

      – Местная достопримечательность, – усмехнулся Мишка, – среди дачного населения пользуется репутацией чудака. Живет неподалеку на угловой даче в одиночестве. Его дом представляет настоящую крепость или, точнее, что-то вроде тюрьмы. Обнес его двойным рядом