Львы Сицилии. Сага о Флорио. Стефания Аучи

нужно с кем-то поговорить, а ты ей симпатичен. Всегда говори «да», и она будет счастлива. И вообще, как ты сидишь? Выпрями спину, смотри на меня, руки на коленях. Сколько раз тебе повторять?

      Винченцо подтягивается, но не убирает руки от лица, умоляюще смотрит на дядю.

      – Но почему я должен стоять за прилавком? Терпеть не могу людей, которые жалуются, мне хочется сбросить их в море. Лучше я буду помогать тебе и синьору Реджо в конторе, ты же знаешь, я хорошо умею считать. Пожалуйста!

      – Нет. Я тебе уже объяснял, почему. – Иньяцио пригвоздил его к стулу взглядом.

      – Потому что таким образом я могу научиться понимать людей и угадывать, что им действительно нужно. Потому что я усвою науку, не буду бояться трудностей. Потому что я научусь уважать работу других, – Винченцо насмешиво перечисляет, загибая пальцы. – Я ничего не забыл?

      – Да. – Иньяцио обводит глазами контору. – Все, что ты здесь видишь, мы с твоим отцом заработали, открыв небольшую лавку, похожую на кладовку. Я хочу, чтобы ты понимал, чтó это место значит для нас, для Флорио.

      Винченцо опустил голову, шумно сопит. Молчит.

      – Возвращайся к работе, – велит ему Иньяцио.

      Мальчик уходит. Лицо Иньяцио посветлело. Племянник, конечно, похож на Паоло, но в то же время он совсем другой. Всегда радостный, любит смеяться, смотрит на жизнь без страха.

      Винченцо – его гордость, его отрада. Он очень смышленый, но этого недостаточно. Нужно еще крепко стоять на земле.

      Так он думает, когда стеклянная дверь снова открывается.

      – Кстати, а зачем приходил синьор Мацца?

      – Что у тебя в голове! – Иньяцио поднимает глаза к потолку, протягивает ему бумаги: – Вот, читай.

      Винченцо не нужно упрашивать дважды. Он берет бумаги, пробегает их глазами.

      – Страховка?

      – Да. Мы с Винченцо Маццей решили застраховать крупную партию сумаха, уксусного дерева. То есть мы вносим определенную сумму и можем рассчитывать на компенсацию в случае, если с товаром что-то случится.

      – Чтобы не повторилось, как тогда, с кораблем капитана Ольсена, когда тебе пришлось заплатить выкуп за пряности?

      Иньяцио показывает строку в документе.

      – Вот именно. Если ты помнишь, нам пришлось выложить кучу денег, чтобы вернуть свой товар.

      – Здесь, в Палермо, никто так не делает. Но мне кажется, что это правильно… – заключает Винченцо, возвращая бумаги. Он высокий, ростом почти с дядю.

      – Да. Страховка тебя не разорит, а если что-то случится с товаром и ты его не получишь, тогда тебе придется туго, но не все это понимают, – терпеливо объясняет Иньяцио. – Я согласился, когда узнал, что страховым обществом управляет Абрахам Гиббс. Англичане вызывают уважение, у них есть флот, они могут противостоять французам, а мы нет. Мы должны брать с них пример, учиться защищать свои интересы. Здесь, в Палермо, они арендовали склады и торговые дворы и могут торговать на всем Средиземноморье. Палермо и Мальта – вот их надежные причалы. Они знают, как защитить торговцев: страхуют товары уже не одно десятилетие, и у Гиббса есть большой