Пустынник. Война. Никита Александрович Костылев

профилактической беседы перевели в нефтяную крепость от греха подальше. Там слухов про то, как они отправились шестеро на проверку поселка не разболтаешь особенно: как никак режим у них другой там. Не будет и слухов о том, что лейтенант зажопил бензина и из-за его халатности погибли люди. Нефтяная крепость считается у нас привилегированным местом, где повышенные пайки и не пыльная работа. Значит, мотоциклистов лейтенант решил подкупить и отправить подальше от ушей полковника, которые были тут повсюду. Хороший ход. Мне звание мастер-сержанта после недели ковыряния в говне свиноферм, а через неделю-другую все окончательно уляжется, если я дам правильные показания и вина за гибель людей и техники ляжет на плечи уже мертвого мастер-сержанта.

      –Ты сам то как? – спрашивает Пашка.

      –Я? А что я?

      –Ну… после такого то.

      –Да никак, – тихо ответил я. – Жалко парней. Загорнова этого жалко, смешной он был. Все говорил, мол, настанет время, надерем задницу Чужим, когда все вместе объединимся и перестанем по норам прятаться. Мастер-сержант… не любил он меня. Ну что теперь, если дерьмовые дежурства на самом пекле мне ставил, не вспоминать его теперь что ли, – я вздохнул и добавил самое главное имя: – Слава… он же мне жизнь спас.

      –Да?

      –В самом начале боя я отключился, а он оборону на втором этаже держал. Если бы не он – меня оглушенного просто прирезали бы. Хороший он был мужик, мы с ним не часто общались, он в основном на Большой Башне дежурство нес, а все равно…

      –Мать у него осталась, знаешь об этом? – Пашка посмотрел на меня.

      –Мать?

      –Да, она на складе работает.

      –Его уже похоронили?

      –Да, в первый же день, на Алее. Сразу с поселка повезли, – ответил Пашка, – ты же знаешь правило. Хороним сразу же, чтобы заразу не занести.

      –Знаю. Что еще говорят?

      –Да ничего, – пожал плечами Пашка. – Все Астраханский караван ждут. Видишь, уже второй день от графика выбиваются, вонючки. Опаздывают. От них хоть новостей послушаешь, да на рынок можно сходить, прикупить можно чего. Куртку хотел себе новую, а то скоро похолодает, ночью задрогнешь на посту, да и на выезде удобнее. Говорят, из Астраханского аванпоста должны много шмотья привезти.

      –Модник, – усмехнулся я.

      –А то, – Пашка перевел взгляд на мой рукав. – А что это у тебя такое?

      –Это? – я посмотрел на новый шеврон. – Это на память. Срезал с рукава того урода, что зарезать меня хотел. Делать в госпитале было нечего, вот и лежал, шитьем занимался.

      –А лейтенант не возьмет за задницу, за такие шевроны, которые пустынники носили?

      –Да пошел он в жопу, твой лейтенант, – окрысился я.

      –Эй, ты поосторожней с такими словами, – Пашка оглянулся по сторонам.

      –Знаешь, почему нас чуть не перебили в поселке? – тихо спросил я.

      –Так, эти же пустынники…

      –Потому что лейтенант зажопил бензина на большой отряд. Он нас всегда так отправлял и вот наотправлялся. А теперь хочет все на мастер-сержанта свалить, – я притянул Пашку за китель к себе