Живые не любят умирать. Маргарита Малинина

варит.

      – Еще бы! – обрадовалась я комплименту, потому что из его уст «немножко варит» звучало как «ты сильно умна», ведь враги обычно не говорят друг другу приятности.

      Мы решили еще раз навестить продавца магазина в Медведкове. Женщина долго не могла понять, про какого бомжа я ей талдычу, лишь после упоминания про Софью Галактионовну и примятую смородину она наконец-то въехала:

      – А! Вот вы о ком! Только никакой он не бомж. Он всего-то псих.

      – Как? – Значит, не зря мы с Ленкой подивились фотоаппарату. – Но одежда, запах…

      – В этом его сумасшествие и заключается: Яша косит под нищего, слоняется по дворам, ворует по мелочи, попрошайничает. На самом деле он богаче всех жителей, вместе взятых.

      – Как же это? – ужаснулась я, вспомнив ту искренность, с которой Яша добивался денег на хлеб.

      Женька, в отличие от меня, не растерялся, как будто был готов к такому повороту.

      – Как вы думаете, это может ему принадлежать? – показал он ей снимок.

      – Да, конечно. Без конца всех щелкает. У самой штуки четыре таких же.

      – Но зачем?! – поразились мы.

      – А кто ж его знает? Говорю ведь: псих. Только ни одного человека в Медведкове не осталось, кого он не сфотографировал.

      Мы переглянулись.

      – А компьютер есть у него?

      – У Яши есть все, – завистливо вздохнула женщина и занялась пришедшим покупателем.

      – Ну, что будем делать? – спросил меня Женя уже на улице. – Дуем к твоему Яше?

      – Узнать бы еще, где он живет.

      – Секундочку.

      Логинов скрылся в магазине, затем вышел и сообщил мне номер дома, где обитает «всего-то псих». Дом обнаружил себя в правой части деревни и по внешнему виду ничуть не выделялся среди остальных. Перепрыгнув через низенький забор и пройдя огород, мы приблизились к двери и громко постучали. Ничего не произошло.

      – Вероятно, он где-нибудь шляется, снимает каждого жителя по сто двадцать первому разу, – сыронизировал Женька.

      – Что делать будем?

      Спутник, недолго думая, пошарил под старым, выцветшим половиком, что был на третьей, последней ступеньке, и добыл оттуда ключ от дома. Воровато оглянувшись по сторонам, мы без зазрения совести вторглись в чужую собственность. Надо же было понять, что происходит!

      Пройдя кухню, мы зашли в комнату. Особым богатством здесь не пахло, но безусловный достаток был, в его пользу говорили такие предметы, как дорогой импортный плоский телевизор, той же фирмы DVD-плеер, музыкальный центр и… компьютер. И что самое примечательное – не без принтера.

      – Ничего здесь не трогай, – произнес вполголоса Женя, схватил первую попавшуюся тряпку, намотав ее на руку, открыл первый ящик письменного стола. Походил он в тот момент на заправского вора-рецидивиста, не меньше.

      Ящик ничем особо интересным похвастать не мог: диски с фильмами и музыкой, ручки-карандаши, блокноты-листочки.

      – А если он вернется? – испуганно спросила я. – А мы тут в вещах его роемся.

      –