Опоздавшие. Хелен Кляйн Росс

измучишь, говорила мама. Наверное, сейчас семья садится ужинать: в чугунной печке пляшет огонь, на решетке булькают горшки, Кэтлин раскладывает еду по тарелкам, а мама из старого железного чайника, на деревянной ручке которого бабушкин палец протер ямку, наливает кипяток в кружки.

      И как теперь жить? О возвращении домой не могло быть и речи. Тома нет, и такое чувство, будто лишилась руки или ноги. Может, перелезть через ограждение и броситься в воду? Господи, пусть этот корабль утонет!

      О еде не хотелось и думать, два последних дня пути Брайди провела на койке, уткнувшись лицом в пальто Тома. Нюхая синюю подкладку, она старалась накрепко запомнить запах любимого. Она боялась, что облик его сгладится в памяти, и потому усиленно вспоминала колючесть его рыжих усов, его живые голубые глаза и ощущение его руки на своем затылке, когда он ее целует.

      Брайди умоляла Тома явиться ей во сне, чтобы еще раз его увидеть. Когда-то они потешались над вдовой Кроули, которая писала себе открытки от имени давно покойного мужа, подписывая их «Ангел Рональд Кроули». Сейчас Брайди думала о ней с теплотой и пониманием, которого лучше бы не было.

      Через день к ней постучалась миссис Ахерн. Брайди решила, соседка хочет забрать свое распятие, но та сказала:

      – Оставьте его себе. Сегодня на ужин дают суп из бычьих хвостов. Поешьте, вам надо беречь силы.

      Для кого? – подумала Брайди. Кому она нужна? Для кого ей беречь силы? От мысли о еде ее замутило. Она не представляла, что сможет войти в столовую, полную громогласных людей, у которых всё по-прежнему, тогда как вся ее жизнь перевернулась вверх тормашками.

      Однако миссис Ахерн не отставала, и Брайди отыскала свою железную миску и отдала ее соседке, чтоб та принесла еду в каюту. Когда Брайди, сидя на койке, хлебала суп, ей казалось, что она предает Тома. Первая еда без него. Утром по сигналу к завтраку миссис Ахерн вновь постучала в ее дверь, но Брайди не отозвалась. Не было сил встать. Еда вызывала отвращение. Организм как будто замер. Не хотелось ничего, только спать, сон казался исцеляющим эликсиром.

      – Том, – прошептала Брайди. Уплывая в дрему, она просила его прийти в ее сны. Но он не пришел.

* * *

      Брайди понимала, что перед выходом на берег надо привести себя в порядок. Иначе ее отправят назад. Но о возвращении даже страшно подумать, да и дорога обратно ее просто убьет.

      Брайди встала в длинную очередь в душевую, выстроившуюся еще за сутки до прихода в порт. Когда подошел ее черед, она не воспользовалась душем, лишь над умывальником обтерлась влажной тряпицей. Никакого желания лезть под ледяные струи из настенной лейки. Один раз она уже попробовала – после того, что у них было с Томом. Тогда-то она и познакомилась с душем, ведь дома все мылись в корыте, а воду грели на плите. В тот раз она намучилась с вентилем, унимая лейку, и чуть не превратилась в ледышку.

      В порт прибывали в пять пятьдесят следующего утра, но многие, в их числе и Брайди, встали затемно и перед встречей с Америкой оделись во все лучшее. При входе в гавань даже пассажиров четвертого