Дитя ярости. Клэр Легран

него.

      За его спиной королева кричала Кориену голосом, исполненным ярости:

      – Ты больше не властен надо мной!

      Времени для сомнений не оставалось. Саймон потянулся к светящейся струне, осторожно намотал на пальцы, словно это была прядь блестящих волос.

      «Не торопись, – говорилось в магических книгах, – почувствуй свою нить. Чем больше ты с ней сольешься, тем с большей вероятностью она приведет тебя туда, куда ты хочешь попасть».

      Саймон внимательно смотрел на нить, которую держал в пальцах, а в это время другие вспыхнули и переместились ближе к нему, словно его взгляд притягивал их магнитом.

      Несмотря на то, что они обжигали нежную кожу ладоней, он собрал их все, удерживая в руках, усилием мысли направляя в холодную тьму ночи. Вскоре он сумел выстроить их в зыбкое колышущееся кольцо, за которым сквозь тьму простирался проход в неизвестность.

      Первая нить – самая яркая – приблизилась к груди Саймона, прильнула к ней, кольнув, словно терновый шип, и он почувствовал, как неведомая сила слегка потянула его вперед.

      Ощущение было весьма странное, и Саймон, смутившись, мысленно произнес: «Приветствую тебя».

      Тяга тотчас же ослабла.

      Зыбкое пространство за светящимся кругом из нитей слегка прояснилось, и Саймон увидел туманные очертания какой-то незнакомой местности: извилистую дорожку из черного камня, высокие узкие врата. Горы с заснеженными вершинами. Застывших в благоговейном ужасе солдат, кричащих что-то на гортанном борсвалльском языке, показывающих на него пальцами.

      Каждая мышца в детском теле Саймона напряглась. С каждым вдохом мир вокруг становился все тусклее. Но, несмотря на это, его все сильнее захлестывала неудержимая радость. Он и представить не мог, что можно испытывать такое беспредельное счастье. Нелегко было повелевать этой силой, но все происходило естественно, ведь она принадлежала ему по праву.

      А затем он услышал, как за его спиной королева Риэль выкрикнула какие-то слова, которые он не смог разобрать. Ее голос сорвался.

      Безумные крики Кориена были исполнены нестерпимой муки.

      Саймон сглотнул, чувствуя, как его окутывает леденящий ужас, словно рой жалящих насекомых.

      Внезапно наступившая тишина поглотила все звуки – плач младенца, легкое жужжание светящихся нитей. Мир словно замер.

      Саймон оглянулся и успел увидеть, как ослепительный столп света, исходящий из покоев королевы, прорвался сквозь ночную мглу, и небо посветлело, как перед рассветом. Саймон спрятал лицо, склонившись над младенцем, которого сжимал в руках, и продолжал размахивать в воздухе дрожащей рукой. Через мгновение мертвую тишину прервал оглушительный гул, от которого задрожали горы. Саймон едва устоял на ногах.

      Казалось, половина замка ушла вниз. Воздух наполнился запахом гари. Одна из гор окружавшего столицу хребта рухнула, за ней вторая, третья…

      «Держи ее крепче, – произнес все тот же высокий звонкий женский голос. – Ни в коем случае не отпускай».

      Светящиеся нити