Прямая речь. Избранные стихи. Борис Левит-Броун

на шест,

      у жизни вырвавших борьбою

      лишь право грустное на крест?

      О чём заговорить с тобою?

      И что с собою делать мне,

      не приспособленному к тьме?

      С добропорядком не в ладу,

      среди людей я как в аду.

      Или хочу я слишком много,

      или сужу уж слишком строго,

      а всё приюта не найду

      в саду общественной морали!

      Нет на Моисеевой скрижали

      слов для меня…

      «Словно кляксы смолы на облущенных ветках…»

      Словно кляксы смолы на облущенных ветках

      хороводят вороны, ошалев от весны,

      и мучительно больно, безжалостно метко

      попадает в мои недоспанные сны

      чувство горькой свободы и тихой печали,

      одиночество среди запекшихся луж.

      Наступая на раны весенних проталин,

      я иду – ни отец, ни любовник, ни муж…

      Что же я – нелюдим,

                                     старый хрыч-бесприданник?

      Непечатный поэт, и увы, не звучащий певец?

      Кто же я – пустобрёх или, всё же, избранник?

      Безголосый крикун?

      Самоед?

      Перелётный скворец?

      Как в распутице вязну в весеннем раздумье,

      и когтями себе уже в самую душу залез!

      Птичий тенор на тополе просто ополоумел

      и трещит надо мною, приняв шумный город

      за лес.

      Поэты

      Мы всё простим, мы всё забудем,

      настанет время мирных снов.

      Мы в завещанье добрым людям

      оставим бред своих стихов.

      Мы насладимся красотою,

      переполняющей сердца,

      но вечным тихим сиротою

      останется печаль творца.

      А день погонит петушино

      с калиток заспанных котов,

      и, распрямясь, вздохнут пружины

      в матрасах тех, кто в путь готов.

      Заржёт металл в глубинах века,

      и люди, сонны и глухи,

      легко смахнут былинкой с века

      уже ненужные стихи.

      И в новый свет!.. И мимоходом,

      не сожалея ни о чём,

      пройдут бестрепетным народом,

      едва коснувши нас плечом.

      Гениальное

      Уходи!

      И не приходи никогда!

      Пусть – пилой по гортани года,

      пусть откроются гордо и рвано

      былые и новые раны.

      Как маки на ложе бежавшего сна

      просыплют они семена.

      Пусть!

      Я лягу на это ложе!

      Ничего, что десну защемит десна,

      когда чёрными зёрнами в кожу

      боль войдёт, горяча и красна.

      Это и будет весна.

      «Вечность неслыханно тронула листики…»

      Вечность неслыханно тронула листики

      венчиком жарким и запахом тела.

      В вашем присутствии мне не до мистики, —

      холодно и неуютно без дела.

      Хоть прикоснитесь ладошкой осеннею!

      Выцветшему и уже переспелому, —

      тесно отпущенное воскресение.

      Холодно