Дело об архиве Уильяма Шекспира. Алексей Калугин

первого листа крупными, чуть угловатыми буквами. А написано там было следующее:

«КАРДЕНИО.Сочинение Уильяма Шекспира».

      Далее читать не имело смысла.

      Шелуденко быстро пролистал прошитую стопку, отметив, что все листы в ней были исписаны одной и той же рукой.

      Захлопнув рукопись, инспектор припечатал ее сверху ладонью.

      – Ну, и как тебе это? – поинтересовался Тейлор.

      Вместо того чтобы ответить, Шелуденко задал встречный вопрос:

      – Откуда у тебя эти бумаги?

      – Я же тебе уже сказал, – Тейлор попытался носком ботинка подцепить электрический шнур, тянущийся от стены к столу, – у меня в дежурке сидит тип, заявляющий, что это он написал все пьесы Шекспира. Хочет сделать чистосердечное признание…

      – Рукопись принес он? – перебил, не дослушав, Шелуденко.

      – Ну, да, – кивнул Тейлор.

      – И чего ты хочешь от меня?

      – Чтобы ты с ним разобрался.

      – С ним должен разбираться не я, а психиатр, – Шелуденко оттолкнул на край стола лежавшую перед ним стопку бумаг. – Текст пьесы Шекспира «Карденио» не сохранился. И тот, кто утверждает обратное, либо жулик, либо не в своем уме.

      – Ну, это тебе известно, – с обидой развел руками Тейлор.

      – Это известно каждому образованному человеку, – внес необходимое уточнение Шелуденко.

      Тейлор обиженно засопел.

      – И что мне с ним делать?

      – С кем? – сделал вид, что не понял, Шелуденко.

      – С тем типом, что принес эти бумаги, – злобный взгляд Тейлора едва не воспламенил прошитую дратвой рукопись, как будто именно в ней заключался источник всех его бед.

      – Это уж твоя забота, – безразлично усмехнулся Шелуденко. – Мне он точно не нужен.

      – Слушай, Игорек, – оперевшись руками о край стола, Тейлор подался вперед и проникновенно глянул Шелуденко в глаза. – Может быть, ты все же побеседуешь с ним? На вид он мужик неглупый… – Пару секунд подумав, Тейлор все же несколько изменил формулировку: – Ну, во всяком случае, не полный идиот. Глядишь, после разговора с тобой и образумится…

      – Нет! – решительно хлопнул ладонью по столу Шелуденко. – У меня и без того дел хватает.

      Он подхватил стоявший рядом с креслом кейс, чтобы демонстративно выложить на стол пачку документов, но, вспомнив, что ключа от кейса нет, чертыхнулся и снова поставил его на пол.

      Потерпев неудачу с уговорами, Тейлор выпрямился во весь свой немалый рост и неожиданно энергично взмахнул руками.

      – А к кому я, спрашивается, должен вести типа, заявляющего, что он лучший друг Шекспира? Может быть, сразу к Барцису?

      Упоминание всуе имени генерального инспектора Отдела искусств считалось в Департаменте дурным предзнаменованием. И Тейлору об этом было превосходно известно.

      Дабы не усугублять положения, Шелуденко поспешил сменить гнев на милость.

      – Ладно, – обреченно махнул он рукой. – Давай сюда твоего шекспироведа.

      – Я