Меч Господа нашего. Книга 5. Прелюдия беды. Александр Афанасьев

Это сделал мой народ. А не твой. А мой сын погиб на улице, когда началась перестрелка между этими… и американцами. Я так и не знаю, от чьей пули он погиб.

      – Я американец, американский солдат, – неожиданно даже сам для себя сказал сержант, – из морской пехоты.

      – Я это поняла… – сказала Алима… – Ты не такой, как местные. И говоришь по-английски как американец.

      – И ты… всё равно спасла меня?

      – Я же не знала…

      – А если бы знала?

      Алима долго молчала.

      – Всё равно бы спасла, – сказала она.

      – Но почему?

      И снова молчание…

      – Когда американцы пришли сюда… они пришли сюда чтобы защитить нас от нас же самих. Я говорила с ними… офицер распорядился, чтобы мне давали лекарства со складов и помогли с открытием больницы. Это было до того, как ваши солдаты… попали в засаду в городе. Потом – мне пришлось скрываться… потому что меня хотели убить. Мне и сейчас приходится скрываться.

      – Почему? Потому что ты взяла лекарства у американцев?

      – Нет, потому что лечила людей. Местные считают, что нельзя лечить людей лекарствами, которые есть у белых. Те, кто приходит ко мне со своими болезнями, делают это тайно. Местные считают, что тот, кто лечит людей, идет против воли Аллаха. Если человек заболел – это в воле Аллаха, а врач нарушает его волю.

      – Господи…

      – Таков мой народ…

      Теперь уже молчал сержант.

      – Ты знаешь, что я сделал?

      – Мне это неважно.

      – И я не могу здесь оставаться. Мне нужно вернуться к себе домой.

      – И это мне неважно…

* * *

      Тряпки не горели, даже щедро политые керосином. Сержанту пришлось поджигать несколько раз, прежде чем на берегу разгорелся костер.

      Он подбросил в него выброшенный на берег и просохший древесный хлам. В нескольких шагах от него тяжко дышал океан.

      Им пришлось ждать больше часа, прежде чем сержант услышал далекий едва слышный рокот. К ним приближались две почти невидимые в темноте скоростные резиновые лодки с жёстким днищем…

      Одна из лодок ткнулась носом в берег, с нее выскочили четверо – в чёрных гидрокостюмах с автоматическим оружием, приборами ночного видения. Вторая лодка – очевидно, со спаркой ротных или с крупнокалиберным пулеметом – осталась в кабельтове от берега, прикрывать высадку.

      Мощный, сфокусированный луч света высветил их на мгновение и тут же погас.

      – Сержант морской пехоты Бунт?

      – Так точно, – ответил сержант.

      – Кто с вами?

      – Дружественное население…

      – Сэр, три минуты, не больше. Здесь опасно оставаться.

      Они посмотрели друг на друга. Говорить было не о чем.

      – У тебя там может быть настоящая больница. Большая больница, – сказал сержант.

      – Знаю. Но кто будет лечить людей здесь?

      Сержант попытался вложить ей в руки пояс с остатками денег, она с яростью оттолкнула его.

      – Я же сказала – не возьму!

      Черт…

      – Эй, парни, у вас есть комплект медика?

      – Да, сэр, – сказал один из морпехов