Предводитель Маскаронов. Ирина Дудина

против православных попов, которые одеваются как пидералы, в рюшечки и стразы, в стиле моды 60-х.. В страстную пятницу он позвонил, с утра возбуждённый и активный, он собирался пойти к порнографу Прянишникову и предложить ему поставить порнофильм, где совокуплялись бы монахи и священники разных конфессий между собой, а также священники и политики. Мне даже как-то плохо стало от его бесовщины, которой он явно одержим. А в субботу я заползла на Бегбедера в Платформу, вместо того, чтобы освятить яйца и кулич. Бегбедер сказал, что все мы проиграли третью мировую войну- войну товаров против людей…

      Пасха прошла вообще как-то нехорошо… Самое тягостное впечатление произвёл фильм Мэла Гибсона «Страсти Христовы». Чудовищный блевотный фильм, в котором смакуются телесные страдания. Режиссёр- тайный садомазохист. Я выключила звук, переключала на другие программы – возвращалась – а там опять порка Христа семихвосточкой, кошками, ударами с оттягом и т.д.– смотри научное пособие по садомазохизму, брошюрку «Путь плети». Америкосы настолько отупели, что христианство для них – это сползшая кожа.

      В те же дни шёл фильм «Паломничество в вечный город» Николая Хотиненко. Вроде бы очень хороший фильм, но вот женщины- мученицы – это какой-то ужас. Вере было 8 лет, Надежде 10, а Любови 12, когда их зверски пытали палачи за их христианскую веру. Какое ужасное язычество, испытание веры! Приходят маниаки-дядьки-педофилы и мучают прекрасных детей узаконено. Мы-то, дети тоталитаризма, выросли на мученичестве юных пионеров героев, первым из коих был 8-летний Котя Мгебров-Чекан, чьи маленькие косточки лежат на Марсовом поле. Эти дети кричали палачам «нет», и диковинный свет детского упрямства горел в них, сводя с ума маниаков-дядек, которые их пристреливали. Есть в человеческой природе безумный пафос, желание умереть за идею. Сейчас таким светом упрямства светятся террористы-самоубивцы, среди которых недавно нашли 13 летнего мальчика из бедной семьи, который согласился надеть пояс шахида за порцию мороженого. А может это всё врёт зомбоящик?

      Я в детстве онанировала на Орлёнка. Я вырвала из маминого журнала «Работница» картинку, на которой был нарисован побитый, в ссадинах и крови молодой комсомолец, которого привязали к какой-то горной вершине и собирались прикончить. А он, такой красивый, гордо смотрел вперёд. И рядом шёл текст песни «Орлёнок, орлёнок, взлети выше солнца … та-та- чтобы землю собой уберечь». Ох! Как мне эта песня нравилась и картинка тоже, мне сразу хотелось заниматься онанизмом и тереть мишкиной лапой свою детскую щёлку, при этом гордо с вершины плевать на врагов, подобно Орлу. Было стыдно и сладко. И хотелось быть истерзанной. Когда я смотрела Мела Гибсона, у меня что-то такое неприличное из детства всплывало. И никакого глубинного приближения к вере. В отличие от Хотиненки, который порождал в душе мощное обоснование веры и доверие к вере, несмотря на лёгкий душок садо-мазо, который, кстати, может, был раздут в более поздние века маниаками католиками, которые сжигали еретиков. Понятно, что это Диавол пролез в щёлку, в самую чистоту, и всё обосрал изнутри. Это его