Единственная. Стефани Лоуренс

знал, что только необходимость найти свою графиню, вернуться наконец в привычный мир привела его домой. Далзил просто обеспечил его подходящим предлогом.

      – Мне все еще трудно откликнуться, когда Филчетт и Крутер обращаются ко мне «милорд».

      Филчетт и Крутер были дворецкими: первый здесь, второй – в городе.

      Он сказал достаточно. Теперь его очередь начинать допрос.

      Но Пенни не дала ему выговорить ни слова.

      – Я слышала, что ты вместе с приятелями основал какой-то клуб, чтобы помочь друг другу в поисках невест.

      Он ошеломленно уставился на нее.

      – Ты что, недавно была в Лондоне?

      – Последние семь лет моей ноги там не было.

      Он допускал, что Далзил знает все о клубе «Бастион», но…

      – Откуда тебе все известно?

      Она отставила чашку.

      – Марисса услышала от леди Эмери.

      Чарлз тяжело вздохнул. Следовало помнить, что мать и крестная Тони Блейка были француженками, членами общества аристократов-эмигрантов, успевших укрыться в Англии до начала террора. В точности как его собственная мать.

      Чарлз нахмурился:

      – Она не говорила мне, что знает.

      Пенни фыркнула и, встав, собрала чашки.

      – Она и остальные приехали в город только месяц назад. Сколько времени ты провел с ней?

      – Я был занят.

      Хорошо еще, что он не так легко краснеет! До сих пор он старался избегать не столько матушку, – она так хорошо понимала сына, что это иногда пугало, хотя, нужно признать, крайне редко вмешивалась в его дела, – сколько младших сестер, Жаклин и Лидию, и еще больше – невесток: жену Фредерика Аннабел и жену Джеймса Хелен.

      Их мужья погибли, не оставив наследников, и по какой-то таинственной причине это сделало дам горячими сторонницами его женитьбы. Вскоре к ним присоединились и сестры Чарлза. Каждый раз при встрече они сыпали именами. Он не смел покататься верхом или погулять в парке из опасения немедленно подвергнуться осаде, после чего победительницы наверняка потащили бы его знакомиться с очередной прелестной безмозглой мисс, которую они посчитали идеальной партией.

      Сначала Чарлз радовался их помощи, как бы ни было неприятно пользоваться услугами женщин, но потом, поняв, что молодые леди явно не понимают, что ему нужно, и что такой, которая смогла бы его увлечь, нет во всем Лондоне, вознамерился было отказаться от столь навязчивого пособничества, но было уже поздно. Он не понимал, как погасить их энтузиазм, и не мог заставить себя раз и навсегда положить этому конец. Стоило лишь представить, как омрачатся их лица, какая обида засветится в глазах… при одной мысли об этом его корежило.

      – Неужели это они выгнали тебя из города? – хмыкнула Пенни, наблюдая, как он вскидывает голову и подозрительно щурит глаза. – Я предупреждала их, а также Элайну и моих сестер, но они были твердо убеждены, что знают, кто именно тебе подойдет, и твердили, что ты будешь только рад любой подсказке.

      На этот раз фыркнул Чарлз, причем куда презрительнее, чем Пенни.

      – Много они знают… – начал он, но