Алёнкины горизонты. Олег Велесов

в свой век, непременно спрошу, что сталось с этой черепашкой Лидой.

      Колонна двинулась дальше, а мама и папа пошептались и, вдруг резко развернувшись, побежали в обратном направлении. Мама при этом слегка задела меня локотком и бросила мимоходом: простите! А я задохнулась. Мамочка моя, мамочка… Но вздыхать времени не было. Я подхватила подол и побежала следом.

      Добежав до площади, мама и папа перешли на шаг и, уже не торопясь, свернули на улицу Минина. Я старалась держаться на расстоянии, чтоб ненароком не попасть им на глаза. Некоторые прохожие оглядывались на меня, показывали пальцами, строили рожи, но большинство делали вид, что всё в порядке, что по улицам постоянно ходят люди, одетые по моде начала девятнадцатого века. Я не обращала на прохожих внимания, я следила за родителями. Они шли впереди меня шагах в шести-семи и были заняты только собой – болтали непринуждённо, смеялись. Один раз остановились возле тележки с мороженым, купили два фруктовых пломбира – десять копеек за стаканчик! – и пошли дальше.

      Улица привела нас, как это ни странно, к моему институту. Хотя почему странно? Она всегда к нему приводит, если идти по ней со стороны Кремля. Центральный подъезд ещё не был отделан под мрамор, но абитуриентов толпилось возле него так же много, как и сейчас. Они считывали с вывешенных на стене экзаменационных бланков фамилии счастливчиков, пропущенных во второй тур. Одни подходили, другие отходили, плакали, радовались, и только краснощёкий очкарик в мятом синем костюмчике стоял, будто приклеенный, возле крыльца. Он был поразительно похож на моего декана, только лет эдак на тридцать-сорок симпатичнее.

      К моему удивлению мама с папой направились именно к нему.

      – Вы чего здесь делаете? – без слов приветствий набросился на них декан.

      – Гуляем, – пожала плечиками мама. – Хочешь мороженного? Лизни два раза.

      – А где должны быть?

      – Да ладно тебе, Вась.

      Твою инвалидную команду! Они знакомы! Интересно, а если я к нему подойду как-нибудь и скажу, да ладно тебе, Вась? Долго я после этого в институте продержусь?

      Из дальнейшего разговора я поняла, что мой декан сосед мамы и что, несмотря на его недружелюбный напор, они очень большие друзья. Мама с папой как раз и пришли поддержать его на экзаменах. Декан с детства был большим поклонником хоккея и мечтал стать учителем физкультуры. Но в виду слабого здоровья в институт физкультуры и спорта его не взяли и тогда он подал документы в ин-яз. Бомба, а не информация! Теперь мне до самого выпуска экзамены можно не сдавать.

      – Слушай, Солнышко, – декан сдался перед маминым обаянием; морщинки на лбу разгладились, интонации в голосе потеплели, – ты глянь, есть в списках моя фамилия? У тебя рука лёгкая, а я боюсь.

      – Для тебя, Вась, я там сама твою фамилию нарисую.

      Мама бесцеремонно раздвинула толпу абитуриентов, подошла к доске объявлений, приподнялась на цыпочки и несколько минут водила пальчиком по строчкам. Потом постояла, покачалась на пяточках, оглянулась, вздохнула, снова уставилась в список. Мне показалось, она специально не торопиться,