Город без кошек. Андрей Грамий

светящийся фонарь солнечного диска, форты остались позади.

      5.

      Эл еще долго смотрел из окна на трупы оборотней, обливаясь холодным потом при мысли о случившемся. Вига давно уже и след простыл, но подмастерье все никак не выходил из ступора. Больше всего в жизни он желал оказаться в родной кровати, как можно дальше от ремесленного района, лишь бы его не связали с кузнецом и не заставили в следующее полнолуние бегать от волков. Липкий страх сковывал мысли, движения тела, позывы души. Подростка накрыло деревянное состояние полной прострации. Чтобы прийти в себя понадобилось с неимоверным усилием оторваться от подоконника и, спустившись вниз, выпить стакан крепкого медресского вина, которым гном лечился после посещений Болтанки.

      Ноги предательски задрожали, пришлось сесть к столу. Понемногу ступор спадал, уступая место лихорадочным мыслям.

      – Что если утром пойти в жандармерию и все рассказать? – спросил охрипшим голосом Эл, смотря в одну точку. – Нет. Разбираться никто не станет, со злости и меня приговорят.

      Мысли вслух успокаивали. Эл устыдился трусливому желанию выгородить себя.

      – Нет, ну а что? Виг сам сказал, – будут думать на него. Он же втравил меня во все это! Какая разница, сами его обвинят, или я расскажу? – оправдания звучали жалко даже для него. – Но нет, слишком опасно. Под горячую руку еще и Тиля обвинят в пособничестве. Нет. Лучше всего сделать, как сказал Виг.

      Он кивнул мыслям и повторил порцию вина. Теперь выпил не залпом, а неспешно, с удовольствием.

      – Ну как он их! Пятерых за несколько ударов сердца! Он порхал с этой секирой. Мне бы так научиться! – Эл завистливо вздохнул. – Да что там. Я трус.

      Подросток опустил голову, и от обиды на свой характер хлопнул ладонью по столу. Стукнул сильно, ладонь моментально онемела, а после пришла тупая ноющая боль.

      – Мне бы так! – повторил подмастерье. – Да я ж ни в жизнь. Даже сейчас только и думаю, как бы стороной обошло.

      Он сокрушенно вздохнул и еле сдержал проступившие слезы.

      – Научи меня бою на палашах, – передразнил он сам себя. – Зачем? Ты же трус. Никогда не обнажишь клинка. И проигрываешь постоянно, потому что боишься ран и синяков. Нет, чтобы с Вигом пойти! Как же, только и переживаешь за свою шкуру! Как бы дома в кровати оказаться! А что дома? Отчим, в который раз пьяный. Ногами бить будет.

      Разговор постепенно терял связанность, мальчишка откровенно захмелел, и налил себе третью порцию вина. Через некоторое время Эл от жалости к себе расплакался, и незаметно уснул.

      Все-таки небесные силы были на стороне вихрастого подмастерья, – он очнулся с рассветом, едва первые лучи коснулись шпилей в центре города. Спросонья Эл решил, будто уже позднее утро и вскочил со стула, чуть его не опрокинув.

      – Пропал! – громко выдохнул он, подбегая к окну. Но обошлось. Улица все еще оставалась пустынной, лавки соседей закрыты.

      Эл стремглав вылетел из комнаты