Год Лошади. Сергей Владимирович Яновский

с воем и свистом шли за своим воеводой, готовые снести всякого, кто встанет на их пути.

      Утром в гостиной все сидели молча. Только радиоприёмник возвестил о том, что вопреки всем прогнозам, в регион пришел страшнейший арктический циклон, засыпавший всё снегом. Дед Витя с выражением полного счастья смотрел на царящие за окном сугробы, а отец с досадой в голосе заметил:

      – Вряд ли 1 января кто-то будет чистить дороги. Разумнее будет остаться здесь до вечера…

      – Конечно! – Воскликнул дед, – Удумали они ехать! Сегодня я вас по окрестностям проведу, городишко у нас хоть и крохотный, но красивый!

      Родители особой радости не изъявили, мне же стало интересно. К тому же, скорость ходьбы у чуть хромающего деда Вити обещала не превышать мою. Так что, эту прогулку мне явно не предстояло с трудом за кем-то поспевать. Всё было завалено снегом, идти по сугробам было непросто, благо, что двигались мы с черепашьей скоростью. По пути нам встречались редкие дворники, пытающиеся разгрести завалы. Один из них крикнул:

      – Витя, опять за старое взялся! По прогнозу сегодня плюс три было, никакого снега! А теперь как сумасшедших на работу выгнали!

      – Сумасшествие – тепло зимой, а остальное – норма! – Отмахнулся дед Витя, продолжая идти дальше.

      Когда мы дошли до железнодорожных путей, дед остановился и объявил:

      – На этой железной дороге я всю жизнь и проработал! – Он прошел через сугробы и вышел на кое-как расчищенный от снега перрон. – Вокзал! Магическое место, сколько энергии, сколько людей и судеб через него прошло. Много легенд про него ходит! При мне только двое под поезд бросались. Одному было лет семьдесят, говорят, один он жил, всё на тот свет хотел, к своим, а смерть никак не приходила. Машинист его едва заметить успел, да поздно было, снёс дедушку насмерть сразу. Совсем ушёл, а второй, молодой совсем парень был, умирал долго, его поезд только вскользь зацепил. На моих глазах он под поезд бросался, в последний момент закричал, испугался! Попытался остановиться, но зима была, лёд под ногами оказался, понесло его. Он об борт проходящего вагона ударился, на перрон его отбросило. На «Скорой» еще живого увозили, но в больнице умер. Глупая смерть! Девка его из армии не дождалась, вот и решил с собой покончить. Потом, наверное, одумался, о матери вспомнил, да поздно было. Наверное, потому и не успокоился, понял в последний момент, что здесь еще нужен…

      – Что значит, не успокоился? – Не понял я тогда.

      – Скажи мне, ты в призраков веришь? – Посмотрев по сторонам, спросил дед.

      – Верю. – Не задумываясь, ответил я. Когда прочитаешь о них сотни полторы книг и энциклопедий – где уж тут не поверишь? Мистика из всех жанров казалась самой интересной. Не ужасы, где всех просто так убивают и режут без разбора, а именно мистика, где порой всё остаётся не ясным до самого конца. Да и после прочтения книги остаётся в голове вопрос: а всё ли это?..

      – Знаешь, много их здесь, в городе нашем. Их везде много, но многих из наших я знаю много лет. Парень тот часто