У края. Анатолий Зарецкий

незаметно. Ближайший рейсовый автобус до Москвы отправлялся лишь через два часа, и мы с восторгом осмотрели центр старинного города – его храмы, останки крепостных стен и земляных валов вдоль Клязьмы.

      Автобусное путешествие проспали. Проснулся уже в Москве от жуткого озноба. Меня трясло, как в лихорадке. Домой попал почти в полночь.

      – Да у тебя жар, – мгновенно сообразила жена.

      К Волкову поехал лишь через неделю, когда более-менее оклемался. Там же оказался и Костин.

      – А я всю неделю проболел. Проклятые кондиционеры! – поделился он. Я лишь рассмеялся в ответ.

      Вскоре, взяв отпуск в своем управлении, Костин отправился в Пелгусово налаживать кирпичное дело. А я заскучал втуне.

      – Афанасич, ты бы перевез сюда свое богатство. И тебе веселее, да и народ бы приобщался. А то завалил всю квартиру. Как еще жена терпит, – подкатился как-то раз Волков.

      – Здорово! Хоть в доме пыли будет меньше, – обрадовалась Татьяна.

      За три рейса мы с Волковым переправили почти все, накопленное за десять лет увлечения камнем. А в комнате-офисе появились шкафы, и я, наконец, занялся систематизацией своей коллекции.

      Костин появился лишь за неделю до окончания отпуска.

      – Сделал все, что мог. Без радикальной реконструкции завода ничего, кроме третьесортного кирпича выпускать нельзя, – рассказал он, – Туда бы псковского умельца с его печами для обжига. А так.

      Покрутившись дня три, Александр Петрович исчез. А через неделю случайно обнаружил, что из шкафа пропала документация, связанная с его новоиерусалимским предприятием: мой бизнес-план, мои планировки цехов и планировки «Бретона», и даже привезенная Паоло статистика.

      Когда отошел от шока, взял себя в руки и позвонил Костину. Тот не стал отпираться, а лишь заявил, что взял свое.

      – И даже мой бизнес-план?

      – Твоей разработки, Толя, согласен, но делал ты его в управлении, а значит, он не твой. К тому же, вспомни, кто его оттуда вынес.

      – Александр Петрович, скажите, а почему вы все сделали тайком?

      – Да так. Решил, если попрошу, не отдашь. Ведь скажи честно, не отдашь?

      – Не надо о чести, Александр Петрович. Скажите, зачем вам все это?

      – Да мало ли. Вдруг все изменится, – ответил он.

      То был конец наших отношений. Я долго мучился, пытаясь его понять, и не мог, потому что потерял друга, которому верил безоговорочно.

      Недели на две я исчез отовсюду. Мне никого не хотелось видеть.

      – Афанасич, ты куда пропал? Заболел? – позвонил Волков.

      – Похоже на то.

      – А что случилось? Тут Кочетков сказал, у тебя что-то пропало. Приезжай, разберемся.

      – Уже разобрался.

      – Тем более, приезжай.

      Выждав еще пару дней, поехал.

      – Афанасич! Наконец, – обрадовался Волков, – Слушай, тут Костин так засекретился. Что у него за умелец, которого скрывает. Вот бы того в Пелгусово.

      – Он не поедет. Далеко, да и не вполне здоров.

      – А ты