Могильщик. Не люди. Геннадий Башунов

руках, но разговаривают они по-человечески.

      Опять смешки. Всмотревшись в рассказчика, Краг с удивлением отметил, что тот не так уж стар – волосы были не седыми, а выгоревшими на солнце, а то, что он принял за морщины – сетка шрамов, будто стягивающих кожу на щеках и подбородке. Выглядело так, словно об лицо сказителя разбили несколько бутылок из очень тонкого стекла. Вроде тех, что Краг видел на каком-то из могильников в здании, бывшем университетом, а сейчас превратившемся в братскую могилу для сотен студиозов и преподавателей.

      – Но больше всего я люблю рассказывать про стародавние, ещё довоенные времена. Поговаривают, тогда по земле ходили боги. Вернее, два бога. Когда-то их было три, но двое решили, что делить на двоих удобней, и грохнули братца, отрубили ему голову, сделали из черепа игрушку, а самого брата назвали Низвергнутым. Эти два братца, Толстый и Красный, пусть их будут звать так, какое-то время правили землей вместе, но потом каждому из них голову пришла мысль – на одного-то всё делится ещё лучше, потому что тогда и делить ничего не надо. Но силы у них были абсолютно равны, драться бесполезно – битва продлилась бы до скончания веков, и выявится ли победитель, непонятно. Да и не хочется драться. Вдруг всё же брат за последние годы стал сильнее в магическом искусстве или владении мечом? И тогда решили братья обратиться к самым умным своим созданиям – людям. Вдруг у них получится выявить того, кто лучше? Ведь люди им поклоняются, приносят в храмы дары…

      Кто-то крепко ухватил Крага за локоть. Могильщик положил свободную руку на рукоять косаря и повернулся. Но, увидев знакомую широкополую шляпу, невольно заулыбался. Велион тоже кривил бледные губы в слабой усмешке.

      – Сбежал, выходит.

      – Угу.

      – Пошли отсюда.

      – А что же история? Я хочу дослушать.

      Велион ухмыльнулся шире и склонился так, чтобы никто, кроме Крага, его не слышал:

      – Кронле сам её выдумал. Это его любимая сказка. Всё кончится тем, что боги будут иметь в задницу представителей каждой из собравшихся на представлении профессий, а кто из богов наиболее силён в этом деле, тот и победил. Обычно всё кончается дракой, но сам рассказчик сбегает первым, оставляя шанс выяснить отношения другим.

      Вдвоём они принялись проталкиваться сквозь увеличившуюся с начала рассказа толпу.

      – … подходят боги к каменщику и спрашивают: «Не рассудишь ли нас, добрый человек?». Пилигрим судил-судил, да не рассудил. Торговец судил-судил, да не рассудил. Спустил каменщик штаны и повернулся к богам спиной. «Давайте, говорит, по очереди, а уж я определю, кому из богов надо мной быть»…

      Похохатывающие до этого вместе с остальной толпой каменщики заткнулись. Всё веселее становилось тем, кого рассказ не затронул, всё громче возмущались те, кого сказитель не обошёл вниманием.

      – … что-то не пойму я, кто из вас в этом деле крепче. Но есть у меня ещё один способ…

      – Над кем ржёшь, ублюдок? – взревел