Царица ночи. Кирилл Берендеев

голосом произнес мужчина. – Нет, это выше ее. Я пытался… но не смог.

      – Понимаю, – просто сказала женщина. – Как же она летает зимой?

      – Не знаю. Она никогда ничего не говорила о себе больше, чем необходимо. Просто ввела меня в свой распорядок дня, вернее, суток. Я тогда спрашивал, пытался выяснить причины… всего этого… я их и теперь не знаю.

      Новый порыв ветра зашелестел тополиной листвой, едва заметные тени зашевелились на стене, по занавесям потекли волны. Женщина подтянула пододеяльник к подбородку. Она лежала на спине, глядя в пустой темный потолок.

      – Не знаешь хотя бы, она летает к горам или к морю?

      – Наверное, к морю. – неуверенно сказал он. – Мне казалось, в ту сторону. Я думаю, чтобы никто не видел.

      – Ее и так никто не видит, кроме тебя. Я даже не знаю, где она живет. И давно ли умеет летать.

      – Она об этом не говорила и, когда первый раз пригласила меня… – он замолчал.

      – Интересно, как у вас было… в первый раз, – срывающимся голосом прошептала она. Мужчина тронул ее за плечо.

      – Не надо, прошу тебя. Зачем еще это…

      – Мне хочется знать, – проговорила она. – Не то, что ты думаешь. Просто рано или поздно тебе придется сделать выбор и… видишь ли, я боюсь, что ты ошибешься, а поправить ничего нельзя будет.

      Он повернулся к супруге, кровать тихонько заскрипела.

      – Видишь, как все получается. Мы с тобой сейчас вместе, а она – там, в небесах.

      – Ты хочешь сказать, – медленно произнес он, понижая голос, – что она может найти себе….

      – Это ты подумал, не я.

      – Да, – признался он, – я действительно этого боюсь. Не знаю, но иногда мне кажется, что она уже нашла кого-то там, в небесах, и не говорит, потому что боится открыться мне.

      – Ты тоже боялся открыться.

      – Это другое.

      Она покачала головой.

      – Вряд ли.

      Кровать вновь заскрипела, мужчина устраивался поудобнее; повернувшись на спину, он долго молча смотрел в потолок. Мимо окна пролетела птица. Он вздрогнул и поднял голову.

      – Ты говорил, она, скорее всего, летает над морем. А она знает, где ты живешь?

      – Я говорил ей. Но она поклялась, что никогда не пролетит….

      – Я верю. – женщина коснулась его руки, осторожно, словно боясь причинить боль, и повторила. – Нам надо доверять друг другу.

      – Да. – согласился он. – Необходимо. Наверное, это пролетела какая-нибудь птица.

      – Наверное. – она зевнула. – Извини, я устала.

      – Да, конечно. Я тоже порядком вымотался за сегодня. Спокойной ночи.

      За окном снова мелькнула тень. Шорох тополиных листьев разом стих, занавеси успокоились, застыли.

      Женщина закрыла глаза и сказала:

      – Спокойной ночи.

      И возвращается ветер…

      Из окна моей комнаты стена хорошо видна, бурым кирпичом темнея меж сосновых стволов цвета сепии. Она высока, эта стена, над густо окружившим ее бурьяном, высотой в человеческий рост она высится еще на добрый метр. Высока и очень стара.

      Время