Шнырлики – охотники за мечтой. Повесть-фэнтези. Надежда Плахута

украшения или одежду, в доме наступала особая звенящая тишина, ведь так не просто перемерить всё со всем в трёх раздутых от шмоток шкафах и двух комодах. Её шнырлочка Гудёна была и сама не прочь повертеться перед зеркалом, но лишь иногда… Как же Николь скандалила, выклянчивая себе обновку, или если вещь ей не подходила!

      – Я их дико ХОЧУ! – воскликнула Николь, примеряя серёжки, которые так подходили к её рыжим кудрям. Не успела она произнести эти слова, как стайка серых слипшихся пузырьков устремилась в сачок Гудёны. Когда же серёжки опустились в клатчик Николь, к шнырлочке потекла и вторая порция новых, воплощённых желанок, набивая сумочку до отказа. – Мамсь, ты где? – позвала юная мисс Глэд.

      Ещё малышкой Николь поджидала мать возле примерочных, где её пичкали леденцами из красивых стеклянных баночек.

      «Пусик, как тебе это платье в горошек? – вскидывала брови Розалия. – Лучше чёрный на белом или белый на чёрном? Меня не полнят крупные горошинки? Не отлынивай, я серьёзно!» «Ч-ч-чудесно, м-м-мусичек…» – лепетал Марк, а миссис Глэд хватала длиннющие чеки, обвешивала коробками мистера Глэда, а дома он зарывался в чертежи или бежал на чердак к контрабасу.

      Николь была ненадолго счастлива, а хотелки с желанками как по волшебству перекочёвывали в проворный сачок Гудёны. Это было то чудесное время, когда капризная дочь Глэдов дня на два на три оставляла родных в покое. И эти дни становились выходными для её шнырлочки.

      Магическая Супница была не резиновой, поэтому очень скоро все её полки и полочки оказались заставлены серым. Мастерская-тыква изнутри стала похожа на кегельбан или моментальную лотерею. На шариках только номеров не хватало… Даже на полу футлярного домика стояли коробочки, шкатулки и пудреницы Николь, набитые серым уловом. А потому всё чаще и чаще кошельки и сачки шнырликов переполняли невзрачные сферки желаний миссис Глэд и её дочери. Крохотные как бусины, и большие, как воздушные шары; слипшиеся в неразличимые, похожие на ртутные, образования, переливающиеся всеми оттенками СЕРОГО, – нет, они не были приятны или красивы, но без них не было бы вообще ничего! И прозрачные постепенно привыкли к серому цвету и к окружающей их серости…

      Иногда обычку так распирало, что Гудёна или Крутиция не могли втиснуться в высокие окна дома. Случалось, приходилось звать на помощь Тянуча, и он, оправдывая своё имя, тянул, тянул и вытягивал. Желания росли и пухли, как радиоактивные поганки после дождя. И всей этой серенькой массе не хватало лишь одного – тихого радужного свечения настоящей Мечты!

      А Глэды тем временем меняли машины, ужинали в дорогих ресторанах и обновляли свой причудливый дом. И им казалось, что жизнь вполне себе удалась.

      Но вернёмся на улицы Нормвилля. Сейчас семейство людей прогуливается по Старой площади мимо рынка, где уже выползают занимающие места торговцы и где всегда одинаково пахнет смесью из несвежих