Мама. Андрей Хорошавин

Моника была на пол головы ниже своей подруги. У неё были коротко стриженные чёрные волосы, острый носик и вечно вскинутые вверх брови. Чёрные, как ночь глаза широко открыты. Казалось, что сестра Моника всегда чем-то удивлена или интересуется.

      – Здравствуй сестра Анна. – Девочки коснулись ладошками в знак приветствия и рассмеялись. – Слышала новость?

      – Какую?

      – Завтра старшие девочки будут разъезжаться. За ними приедут и увезут туда, где они состарятся и станут, как сухие груши.

      – Ой. – Синие и до того большие глаза Анны, увеличились ещё немного. Она вскинула брови и качнула головой. От этого её белые, как снег волосы, блеснули золотым отливом. – Как же так?

      – Я случайно услыхала, как об этом говорили сестры Доминика и Гедемина. А ещё они говорили, что у девочек никогда не будет детей, потому, что сироты редко выходят замуж. А без мужа ни одна женщина родить не сможет.

      – Почему?

      – Я не знаю, сестра Анна.

      – Слушай, сестра Моника… – Анна приблизила лицо к лицу подруги. – Я не хочу стать грушей.

      Девочки прикрыли рты ладошками и захихикали.

      – Я тоже не хочу, сестра Анна.

      – Мне жалко девочек. Я видела, когда вчера вечером случайно заглянула в приоткрытую дверь кельи сестры Ольги, как она молилась Гермионе и плакала. Она молилась и просила Гермиону сделать так, чтобы её оставили в монастыре.

      – А сестра Вероника говорила, что нужно принимать жизнь такой, как она есть.

      – А тебе кем хотелось бы быть, сестра Моника?

      – Я не знаю, сестра Анна.

      – Я тоже не знаю, сестра Моника.

      – А сестра Элла снова, что-то рассказывала сёстрам про тебя, а потом все хихикали.

      – Да ну её.

      На этом разговор девочек прервался потому, что в класс уже вошёл учитель и начался урок грамматики.

      Глава 7

      Анна проснулась, не понимая от чего, будто кто-то толкнул её в плечо. Кругом ночь. Темно. Она села на постели, посмотрела на часы и прислушалась. В коридоре послышалось шуршание одежды и чьи-то торопливые шаги. Кто-то несколько раз ахнул. Анна спустила босые ноги на пол. Из зеркала Гермиона смотрела сонными, ничего непонимающими глазам.

      – Извини, милая подружка. Я только одним глазком погляжу, что там, и назад. Ладно?

      Гермиона кивнула.

      Анна на цыпочках подошла к двери, отперла засов и тихо отодвинула створку в сторону. Прохладный воздух ворвался в келью. Анна выглянула в коридор. Он был пуст, но в самом его конце, на пол падала полоса света из раскрытой створки чьей-то кельи. В дальнем крыле жили старшие. Она снова прислушалась. Тишина, только будто дышит кто-то.

      «Интересно, кто это не спит в три часа ночи?».

      Анна вышла в коридор и на цыпочках двинулась вдоль стены к открытой келье. И чем ближе она приближалась, тем отчётливей слышалось дыхание, и будто кто-то тихо плачет или шепчет. Полоса света, падающего на пол коридора, приближалась. Вот она уже совсем близко. «Это же келья сестры Ольги». Анна