Владеющий. Миг

поцелуе.

      – Люблю тебя!

      – Я тебя люблю!

      – Пора мне. Ждать будешь?

      – Буду. Только приезжай.

      Милонег вскочил на коня, лихо развернул его, набирая скорость по расходящейся вокруг Илоны спирали, крикнул: «Приеду!» – и понёсся к своим сослуживцам.

      Глава 11

      Разговор с волхвом

      Влад, лёжа на диване, проматывал повторно фрагменты увиденного, как киноленту в своей голове.

      «Илона и Инга – одна и та же душа, воплотившаяся в разных телах и веках – уверен на все сто, к гадалке не ходи. И, надо заметить, душа старается выбирать себе тела в своём стиле, во многом похожие друг на друга. Ну и уроки, которые надо усвоить, в принципе – те же.»

      В который раз Влад сравнивал себя с тем средневековым Милонегом. В то время он был жёстче, и жизнь человеческая ценилась тогда намного дешевле, но любовь, тем не менее, у людей вспыхивала не так уж редко. Взаимоотношения среди русских, по сути, мало изменений претерпели, несмотря на семь прошедших веков. Совесть – это состояние души, помнящей изначальные, истинные ценности, оно в нашей крови издавна пребывает. Молодёжь отчаянно пыталась плевать на смерть, да и пожилые были легки на подъём, если требовалось послужить и оборонить. Хотя, по современным меркам, сорокалетние выглядят совсем не такими потрёпанными, как в средние века. В те времена возраст «за сорок» считался вхождением в старость. Князья, и те редко преодолевали пятидесятилетний рубеж.

      – Любомир, сколько тебе лет было при нашей первой встрече? – Влад затих в ожидании ответа.

      – А на сколько выглядел? – Волхв проявился не сразу, вкрадчиво, как из тумана.

      – Нуу…лет на пятьдесят пять, наверное.

      – На двадцать три года больше – лицо Любомира украсила добрая, слегка ироничная улыбка.

      – Ваууу…и это не в наше время, а семьсот лет назад, в глухих лесах, без душа, режима питания и ритмичного прохождения флюорографии? Увидев тебя, ведущие телепрограмм об одобренном медициной образе жизни, впали бы в ступор.

      – Медицина взвалила на себя слишком многое, но не хочет отвечать и за половину содеянного. Она не знает основного – что даёт возможность этим биологическим телам жить, чувствовать, мыслить, любить. Энергии, полученной от съеденного куска мяса или хлеба, явно недостаточно для фонтанирования жизни, особенно молодой. Я имею в виду медицину интеллектуальную, пришедшую с Запада, для которой люди – те же серийно изготовленные механизмы. Какие у них могут быть скрытые энергетические центры? Какие проблемы принесли они из своих прошлых жизней? Почему у кого-то «завод» кончается быстро, а у кого-то хватает на век?

      – Знать конструкцию механизма, но не знать, кем и как он управляется, – это по-нашему.

      – Они знают лишь то, что можно увидеть, пощупать, разрезать и сшить. Врач, целитель – испокон веков одно из самых уважаемых призваний. Во что оно превратилось в вашем обществе сейчас? В узкоспециальную профессию. В способ добывания корма.

      – Общество неадекватно оценивает труд своих членов, – Влад криво улыбнулся.

      – Управляющие