Уши в трубочку. Юрий Никитин

Мудрые слова. Теперь хочешь узнать, почему не застрелил?

      – Не хочу, – ответил я.

      Он удивился:

      – Почему?

      – И так все ясно.

      – Но все всегда спрашивают…

      – Я не все, – ответил я гордо. Добавил: – К тому же длинные разговоры слишком разбавляют экшен, снижают драйв. К тому же и так понятно, зачем берешь в заложницы. Это все равно что на дерево повесить табличку с надписью «Дерево».

      – Ого! А почему?

      Я посмотрел ему в глаза.

      – Ты берешь ее в заложницы и хочешь, чтобы об этом узнали и не сбили вертолет. А мертвый я никому сказать не сумею, чтобы не стреляли…

      – Вертолет? – переспросил он с интересом. – Откуда знаешь?

      Я указал в небо:

      – Вон летит сюда. Вы как-то собирались отсюда сматываться? Да побыстрее?

      Он ухмыльнулся:

      – Голова у тебя варит. Я бы взял тебя в свой отряд… Тем более что ты всех здесь перебил, тебе цены нет.

      Вертолет тяжело приземлился точно посредине, колеса просели под тяжестью бронированной кабины. Летчик выглянул, лицо довольное:

      – Захватили? Прекрасно, генерал будет доволен. А где остальные?

      Наемник запихнул торкессу в кабину, сам влез, я ожидал, что вертолет тут же оторвется от крыши, однако из дверного проема вывалилось тело пилота, а наемник крикнул вдогонку:

      – Операция провалена, а я предпочту просто смыться!

      Вертолет задрожал, винт пошел раскручиваться сильнее. Пилот тяжело приподнялся, сел, ощупывая пальцами нижнюю челюсть. Глаза были ошалелые, изо рта текла алая струйка. Вертолет начал подниматься, пилот завизжал, бросился к машине и ухватился за перекладину. Вертолет пошел неожиданно быстро над крышей, пилота потащило, он закричал дурным голосом.

      Я опустил руки, развернулся, ноги сами понесли, набирая скорость, за вертолетом. Уходит слишком быстро, не успеваю, а край крыши все ближе и ближе, пора останавливаться…

      Вертолет стремительно уходил, а я, не в состоянии остановиться, с силой оттолкнулся от самого края и прыгнул в красивом затяжном прыжке, прогнувшись. Сердце пронзил холодный ужас, меня несет над бездной, подо мной улица, я лечу на высоте двадцатиэтажного дома, а там внизу асфальт, автомобили…

      Пальцы ударились о перекладину, сомкнулись в смертельном страхе. Рядом визжит и дергается, пытаясь подтянуться, пилот. Лицо побагровело, глаза выпучились, я услышал сиплый полузадушенный вопль:

      – Это мой вертолет!

      – Делиться надо, – огрызнулся я.

      Он попытался лягнуть меня задней ногой. Некоторое время пинались, я прохрипел:

      – Дурак… мы же в одной лодке…

      – Сам дурак, – ответил он сипло. – Это вертолет, а не лодка!

      – Он обманул и тебя, – втолковывал я. – Мы должны наказать его, понятно?

      – Непонятно, – ответил он и, с трудом подняв ногу в армейском ботинке, с такой силой лягнул меня в бок, что мои пальцы едва не разжались. – Мне все непонятно…

      – Идиот… мне тоже все в мире непонятно, так не драться же?