Семь дверей до жизни. Даяна Вендэ

с недетской злостью и обидой смотрела на девочек из окна машины, игравших на детской площадке. Потому что у нее может быть все, о чем эти девчонки могут мечтать, но с ними рядом – мама. Мама, которая играет, обнимает, хвалит за мелкие победы и всегда поддержит, а ее мамы нет. С годами пропасть между ней и Алиной Дмитриевной все ширилась, и вскоре стала непреодолимой. Владе ничего не оставалось, кроме как привыкнуть к редкому вниманию Алины Дмитриевны и дарить часть своей любви внешнему миру, а другую себя спрятать внутри до лучших времен, но все же она любила маму и ждала тот миг, когда Алина Дмитриевна отложит все дела и вспомнит про любящую ее дочь. Было еще кое-что, сильно влияющее на их отношения, но об этом позднее.

      Быстро темнело. Закат потихоньку окрашивал пенную белизну облаков в багрово-желтый цвет, а весенний ветер гнал их туда, где солнце заходит за горизонт. В седьмом часу черная «Bentley» подъехала к дому, где жила семья Карповых. Трехэтажный дом, похожий на дворец средних размеров, обнесенный железным забором, одиноко стоял среди лесного массива. Неглубокая, но быстрая речушка окружала его, словно оправа – бриллиант. Усадьба не оставляла равнодушным никого из гостей, и каждый раз хозяева принимали восхищенные комплименты. Это место Юрий Леонидович приобрел, будучи еще юношей, но оно так полюбилось его сердцу, что он не пожелал иметь другую недвижимость, и до самой своей кончины Юрий Леонидович ни разу не пожалел о том, что все свои лучшие годы провел здесь.

      Наступило время ужина. В столовой, которая предназначалась для обычных дней, стояла Валентина Ивановна Гусева – экономка, работающая в доме Карповых уже больше двадцати пяти лет. Она была первой, кто после проверок на прочность не сбежал и сумел завоевать доверие Юрия Леонидовича. Она, по обыкновению, сама накрывала на стол и привозила еду для хозяев, после чего Гусева вместе с другими слугами уходила в другую комнату, где ужинали они сами. Ей поручалось не только следить за домом, – она руководила всеми работниками, кроме Павла Антоновича Хромова – водителя, с которым ездили только члены семьи Карповых.

      Нехотя поужинав, Влада сидела в небольшой столовой. Молочно-сливочные стены, коричневатые бра, создающие уютную атмосферу, стол из дерева бокоте, занимавший большую часть комнаты, помогли на какое-то время освободиться от дневных проблем и легче пережить этот день. Влада задумчиво смотрела в окно, где были видны речные пороги. Те, словно триста спартанцев, выдерживали натиск речных потоков, создавая волны. Мысли Влады роились в голове, словно пчелы, но вскоре вырвались и, подобно речным волнам, заполнили одинокую столовую воспоминаниями. Перед глазами Влады промелькнул поход по магазинам с Алиной Дмитриевной на прошлой неделе, сегодняшняя встреча с Мариной в университете, а потом… Потом она вспомнила Киру, и ее слова. Теплые воспоминания обернулись леденящей душу тревогой, кожа девушки покрылась мурашками, а в голове всплыл вопрос: «Что делать? Что придумать, чтобы не идти на ночную субботнюю вечеринку?»

      Никто не