Завтрак с Машиахом. Илья Николаевич Баксаляр

ты что говоришь, Кейла! Ты сама знаешь, что, если хоть один израильтянин войдет в эту мечеть, против нас ополчится весь исламский мир. И тогда за безопасность Израиля я не ручаюсь.

      – Что же нам тогда делать? – Овальская устало посмотрела на руководителя, тщетно придумывая хоть какое-то решение.

      Наконец Галиви удалось побороть мимолетную слабость и взять себя в руки:

      – В первую очередь нам надо найти всех рабочих и уточнить, знает ли имам об этой находке.

      – Я уже дала поручения агенту, который и сообщил о рисунках, – быстро ответила Овальская. – Хотя, думаю, он не справится. Поэтому я прошу у вас разрешения подключить остальных…

      Разговор прервал зазвонивший на столе телефон. Директор «Моссада» неохотно поднял трубку:

      – Слушаю вас.

      Ему что-то ответили, маска равнодушия на лице Галиви сменилась глубокой озабоченностью.

      – Когда это произошло?

      Встревоженный голос продолжал сообщать какие-то новости, должно быть неприятные, так как лицо Галиви становилось все серьезнее и напряженнее.

      Побледневший Галиви положил трубку и медленно произнес:

      – Полчаса назад при весьма загадочных обстоятельствах прямо во время намаза в мечети умер Амин аль-Хусейн.

      ***

      Тем же вечером полковник Овальская встретилась с Овадьей. Сразу же после этой встречи она запланировала провести еще несколько совещаний, чтобы подключить других агентов с недюжинным опытом, которые могли бы быстро справиться с поставленной задачей. В то, что Менахем выполнит поручение, опытный полковник не верила. Когда Кейла встретила его у себя в кабинете, Овадья выглядел запыхавшимся, он был одет в кофту и брюки, которые обычно носят палестинцы, в руках у него ничего не было. Полковник с ироничной улыбкой на лице поинтересовалась:

      – Менахем, вы смогли достать список?! – на слове «смогли» Кейла специально сделала ударение.

      Овадья, пытаясь отдышаться, без разрешения отодвинул стул и сел за стол.

      Немного смутившись от столь вольного поведения, Кейла решила, что ее воспитательный урок все-таки удался, и собралась поставить окончательную точку:

      – Ладно, Менахем, не расстраивайтесь, – смягчилась полковник Овальская.

      – Да я и не расстраиваюсь, босс, – спокойно проговорил Менахем, когда ему наконец удалось отдышаться. От столь спокойного тона молодого агента Кейле стало не по себе, и она даже не сразу сообразила, что ответить. А тем временем Овадья вытащил из-за пазухи сложенный пакет, извлек из него исписанный листок бумаги и положил его на стол.

      Изумленная Кейла не сразу поняла, что происходит. Сначала она уставилась на бумагу, потом на Менахема. Ее лицо вспыхнуло, но в то же мгновение побледнело, а затем на нем появилось удивление. И все это не скрылось от любознательных и одновременно озорных глаз Менахема, который изучающе смотрел на своего руководителя. Лишь в уголках его губ застыла незаметная издевательская ребяческая ухмылка.

      Овальская